«За все наше существование, ты первый – подлинная личность, не являющаяся одним из нас. Нас никогда не понимали, потому что понимали всегда мы. Теперь мы просто наше я, ты стал нашим глазом, руками, ногами.
Прости нам нашу нетерпеливость».
Он рассмеялся. Мы прощаю вас.
«Твои люди – глупцы. Мы знаем правду. Мы знаем, кто убил нас. Это был не ты».
Это был я.
«Вы – глупцы».
Это был я.
«Мы прощаем тебя».
Когда вы снова появитесь на поверхности жизни, может, тогда придет прощение.
Сегодня я допустил промах, сказал, что Лайбо – мой сын. Только Барк слышал это, но через час новость стала почти всеобщим достоянием. Они собрались вокруг меня и попросили Сальвагема спросить, правда ли, что я действительно «уже» отец. Затем Сальвагем соединил наши руки, мою и Лайбо, на мгновения я пожал руку Лайбо. Они произвели щелкающий шум аплодисментов, и, по-моему, прониклись благоговейным страхом. С того момента я заметил, что мой престиж сравнительно возрос.
Последствия неизбежны. Свиноподобные, насколько мы выяснили, не являются целостным сообществом или даже типичными самцами. Они либо подростки, либо старые холостяки. Ни один из них не являлся отцом детей.
Ни один не спаривался в том смысле слова, которое мы представляем.
В человеческом обществе нет подобных аналогов, где бы группы холостяков были изгнанниками без силы и авторитета. Неудивительно, почему они говорят о своих самках с какой-то странной смесью поклонения и презрения. С одной стороны, они не мыслят принятие каких-либо решений без их совета, с другой стороны, объявляют их слишком глупыми, чтобы понять что-либо, объявляют их ваэлзами. Взглянув фактам в лицо, напрашивается такое представление об их самках – это неодушевленные пастухи свиней, стоящие на четвереньках. Я думаю, самки советуются с ними тем же способом, что они советуются с деревьями, используя хрюканье как средство предсказания ответов, что подобно бросанию костей.
В настоящий момент, я думаю, что самки совершенно разумны как самцы, и не являются ваэлзами. Негативные суждения самцов о самках вытекают из их чувства обиды, как холостяков, исключенных из процесса воспроизводства и структур управления родом. Свиноподобные так же осторожны с нами, как и мы с ними – они не позволяют нам встречаться с самками, или самцами, обладающими реальной властью. Мы думали, что изучаем главное – сердце сообщества свиней. На самом деле, фигурально говоря, мы оказались в канализационной трубе с отбросами генотипов. То есть, среди самцов, чьи гены признаны негодными для обогащения и продолжения рода.
И, тем не менее, я не верю в это. Насколько я знаю свиноподобных, они – сообразительны, умны, быстро обучаемы. Настолько быстро, что, не желая того, мы дали им больше информации о человеческом обществе, чем они нам о своем. И если эти – их отбросы, то я надеюсь, что они признают меня достаточно стоящим и ценным для знакомства с их «женами» и «отцами».
Я не могу обнародовать эти заметки, поскольку, желая того или нет, нарушил правила. Не представляю, что кто-нибудь окажется способным избежать невольного обучения свиноподобных. Хотя законы глупы и контрпродуктивны, я нарушил их, и если это обнаружится, они пресекут всякие контакты со свиноподобными. Это будет еще хуже теперешнего, частично ограниченного контакта. Поэтому я принял решение поместить эти заметки в специальные защищенные правом доступа, файлы Лайбо, где моя жена даже и не подумает их искать. Эта информация о том, что изучаемые нами свиноподобные – все холостяки, имеет огромное значение. И по установленным правилам иерархии, я желаю скрыть это от любого зенолога-фрамлинга. Будьте бдительны, люди, суть в том, что Наука – безобразный маленький зверек, пожирающий себя.
Джон Фигейро Алварес, Секретные записки, опубликованы в: Демосфен «Честность Измены: Зенологи Луситании», Исторические ретроспективы Рейкьявика, 1990:4.
***
Ее живот был тугим и выпуклым, тем не менее оставался еще месяц до появления на свет дочери Валентины. Это полный идиотизм, быть такой большой и неуклюжей. Раньше, когда она намеревалась взять в плавание учеников своего исторического класса, она всегда управляла кораблем сама.
