— План архигениальный! Ты уже и Белке… Анне рассказал?
— Не–е–а… он мне только сегодня в голову стукнул.
— Надо бы тебя в другое место, да посильней! Все, ложимся, перекемарим и поедем… Где мне можно лечь?
— Где хошь… три комнаты — выбирай. — Пытается встать, снова плюхается.
— Тебя отвести?
— Я сам… ик! Полотенца, простыни, халаты — там в шкафу…
* * *
Вторая половина дня. Лев в одних шортах, с мокрыми волосами делает уборку квартиры. Звонок телефона.
— Да? Витька, ну ты даешь. Если бы не остатки на столе, я бы решил, что у меня крыша съехала… Ага. В пять жду.
Некоторое время спустя.
Лев сидит в гостиной на диване. В своем обычном одеянии — джинсы, рубашка в клетку, жилет. Перед ним на столе несколько тетрадок. Одну из них он читает.
Звонок в дверь.
Лев открывает с тетрадкой в руке. На пороге Виктор.
— Привет, проспался?
— Ладно тебе, заходи. Чай, кофе? Может поешь?
— Что–нибудь по–легкому. Мотался весь день, присесть некогда было. Что это ты читаешь?
Идут в кухню.
— Анна мне письма такие пишет.
— Так, про Анну. У меня в Лозанне друг есть. Альгис. Бывший наш — он ребенком туда попал с родителями… из Литвы… мать русская… Они обрадовались нам, как родным… ну мы и дружили. Так вот, он — профессор. Онколог. Зав клиникой онкологии. По злой иронии судьбы его жена десять лет назад заболела раком. По доброй иронии он ее вылечил… и еще многих вылечил, между прочим. У них там лечение начинается с установки на выздоровление… а не на лечение. А это — великая сила, Лева. Едем сейчас к лечащему. Я представляюсь кузеном Анны, доктором… не важно каким, прошу историю болезни, факсую ее Альгису. Жду ответа с резюме. О’кей?
— М–м–м…
— А твою гени–ик! — альную идею мы отложим про запас. О’кей?
— Кей о.
* * *
Лев и Виктор подходят к гардеробу. Нянечка, не дожидаясь просьбы, говорит:
— А ваша жена гуляет.
— Прекрасно. Спасибо.
Они идут по главной аллее. Лев замечает в стороне сидящую на скамье Анну. Она сидит с тетрадкой на коленях и с ручкой в руке. Глаза закрыты, лицо она подставила лучам закатного солнца. Ее темно–рыжие волосы, рассыпанные по плечам, сияют огнем.
Услышав приближающиеся шаги, Анна оборачивается. Увидев Льва, она вскакивает и бросается ему на шею:
— Левушка! Милый мой! Мне сказали, что я тебя так напугала вчера…
Лев целует ее, забыв о Викторе и о больных, прогуливающихся по саду. Виктор смущенно отходит в сторону.
Спохватившись, Лев представляет Анне друга.
— Это Виктор… Анна.
Виктор говорит:
— А мы знакомы.
Анна смущенно пожимает плечами:
— Простите…
Лев:
— Анна, Виктор хочет поговорить с доктором. Ничего, если он представится твоим кузеном?
— Ничего…
— Иди тогда, кузен. Второй этаж, первая дверь в лоб. Поговори, а мы тебя здесь подождем.
Виктор уходит, а Лев и Анна садятся на скамью. Анна, приникнув к мужу, ласкается, как котенок, о его щеку.
— Ты измучился со мной…
— Что моя Белка хочет услышать?
— Прости… Я ерунду говорю…
— То–то! Как ты себя чувствуешь? Что тебе вкусненького приготовить? Доктор разрешил.
— На наш праздник?
— Думаю, про наш праздник он не знает. А тебе спасибо за поздравление. — Целует Анну. — От Ленки телеграмма. Поздравляет. Прилетает в пятницу.
Анна тусклым голосом произносит:
— Ура–а–а…
— Не грусти. Скоро все будет хорошо. Доктор сказал.
— Я знаю, скоро. Я тут тебе что–то интере–е–есное пишу… Мне так хочется тебе одну тайну выболтать!
— Выболтай.
— Нет. Я тебе ее как подарок к нашему второму главному дню берегу…
— Тогда я подожду. Два денечка осталось.
— Ну скажи, что ты не можешь терпеть… хоть я и знаю, что ты самый терпеливый на свете.
— Я самый терпеливый на свете, но меня раздир–р–рает любопытство!
— Все! Тогда точно не скажу! Вот через два денечка и получишь. — Она машет перед лицом Льва тетрадкой.
— Ну хорошо.
Они сидят молча, прижавшись друг к другу, словно им невыносимо холодно.
Анна:
— Я так хочу домой… Хочу спать, прижавшись к тебе…
— Не думай об этом. Я умираю, когда начинаю об этом думать.
— Я знаю, мой милый… — После паузы. — А знаешь, у меня еще одна тайна есть… не очень хорошая… но такая назойливая.
— Ну?
— Может, не надо?
— Если назойливая, лучше от нее избавиться поскорей.
