Короткий лающий смешок Свитмена содержал ещё меньше настоящего веселья, чем обычно. – Мой дорогой сэр, вы ведь вправду не ждёте, что я поверю этому? Я преследовал эту шкатулку через неизвестные города и окровавленные улицы, и я желаю её получить. Ганбой, укажи своими чудесными руками на мистера Тейлора и маленькую ведьмочку. А теперь, мистер Брукс, бросьте шкатулку или всё, что мой восторженный юный компаньон сделает с этими двумя молодыми людьми, будет на вашей совести.
Холли посмотрела на Ганбоя, а потом на Гидеона. – Ты ведь не позволишь ему причинить мне боль, ведь нет, дорогой? Ты говорил, что я была лучшим учеником, которы у тебя когда-либо был...
– У меня были ученики и до тебя, – сказал Гидеон. – И будут другие после. Хотя, надеюсь, в следующий раз я буду выбирать мудрее. Я всё ещё немного люблю тебя, Холли, вопреки всему моему здравому смыслу. Но не настолько, чтобы рисковать моим сердцем.
– А что насчёт меня? – спросил я.
– Что насчёт вас? – переспросил Гидеон.
– Достаточно честно, – ответил я.
– А, ладно, – беззаботно сказала Холли. – План Б. – Она обратила свою самую очаровательную улыбку на Ганбоя и глубоко вздохнула.
Свитмен хихикнул. – Поверьте, юная леди – у вас нет абсолютно ничего, что желал бы дорогой Ганбой.
– Но у него есть то, что я хочу, – сказала Холли. – Я хочу его сердце.
Она сделала внезапный цепкий жест протянутой рукой и Ганбой пронзительно завопил, когда его спина выгнулась дугой, а грудь взорвалась. Его чёрная кожаная куртка разорвалась в лоскутья, а обнажённая голая плоть под ней раскрылась, когда его сердце вырвалось из своего костлявого вместилища и перелетело в воздухе, чтобы устроиться в ожидающей руке Холли. Кровь обильно сбегала между её пальцами, в то время как сердце продолжало биться. Прекрасный розовый ротик Холли скривился в краткой гримасе отвращения, а затем она сжала руку с внезапной злобной силой, сминая сердце. Ганбой рухнул на пол и неподвижно лежал, глаза всё ещё таращились в ужасе, грудь превратилась в кровавые ошмётки. Свитмен испустил одинокий вопль абсолютной боли и утраты, и опустился на колени рядом с Ганбоем, баюкая мёртвое тело в своих огромных руках. Кровь текла по его белому халату. когда он качал Ганбоя туда-сюда, словно спящего ребёнка. Безмолвные слёзы сбегали по лицу Свитмена.
– Так, – сказал я Холли. – Вот какого вида ты ведьма.
Она уронила смятое сердце на пол и стряхнула кровь со своих бледных пальцев. Затем сладко улыбнулась мне. – Я – тот вид ведьмы, который ты не захочешь разочаровывать. Я рассказывала тебе, что Гидеон имел дело с запретным знанием, а я была весьма хорошей слушательницей. Теперь будь хорошим мальчиком и принеси шкатулку мне. Ты можешь найти дорогу в обход защиты Гидеона. Это – твоё дело.
– Да, – сказал я. – Но есть предел тому, что я делаю.
Она смерила меня холодным оценивающим взглядом и я бесстрашно встретил его. Никогда не позволяй им увидеть страх в твоих глазах.
– Я купила твои услуги за тысячу фунтов в день, – сказала Холли наконец. – И день ещё не кончился.
– Я нашёл для тебя шкатулку, – сказал я. – Не моя вина, что твоего сердца в ней нет. Однако, после всех моих расследований я, пожалуй, знаю о шкатулке больше, чем ты. Она была изначально изготовлена, чтобы содержать всю боль и ужас человеческого разбитого сердца, и они всё ещё там. Запертые в шкатулке многие века, становясь сильнее и злее. Они так долго были в одиночестве, что теперь должны сильно изголодаться по компании. Ты знаешь шкатулку, как Душевное Спокойствие и, возможно, так было первоначально, но теперь у неё другое имя. Голодное Сердце.
Я поднял свой дар, обнаружил путь в обход защитных мер Гидеона и использовал дар и ключ, чтобы открыть палисандровую шкатулку. Крышка отлетела прочь, и Голодное Сердце моментально дотянулось и схватило Холли, и втянуло её внутрь. Оно могло забрать и меня тоже, если бы Гидеон немедленно не захлопнул крышку снова. Мы посмотрели друг на друга во внезапно затихшей комнате.
– Она хотела моё сердце, – сказал Гидеон. – Теперь она составит ему компанию... навеки.
