Однако земское собраніе не успело еще закрыться (1-го февраля), как из уездов начали получаться телеграммы о появленіи цынги, тифа и других „неизбежных спутников голода”. И теперь уездныя управы, земскіе начальники, врачи, предводители дворянства, уездныя попечительства Краснаго Креста—все шлют телеграммы о появленіи цынги или тифа то в том, то в другом селе или деревне.
С особенной силой болезни эти проявились в наиболее пострадавших уездах; в Ставропольском, Бугульминском, Бугурусланском, Самарском и Новоузенском. Почти в каждой телеграмме указывается, что причиной появленія и распространенія болезни является „недостаточное питаніе”. В Ставропольском уезде, например, цынга появилась в следующих деревнях: в Филипповке и Моисеевне—100 человек больных, в Сентемирах—70 человек, Аллагулове—30 больных, Лабитове и Абдрееве—62, в Мордовском-Озере и Малеевом-Враге—32 и т. д. И, кроме того, в этих же самых селах, как доносят врачи,— сотни лиц „болеют вследствіе недостаточнаго питанія безсиліем, малокровіем, исхуданіем и проч.“.
Какими широкими шагами идет эпидемія, можно видеть, например, из следующаго факта. К 1-му февраля в Осиново-Гайской волости, Новоузенскаго уезда, было 75 человек больных цынгой. Прошла только одна неделя, и количество больных увеличилось почти втрое, а именно—к 7-му февраля больных было в деревне Верхазовке—70, в дер. Сафаровке—24, в дер. Алтате—75 и в Осиновом-Гае—50 человек.
То же самое происходить и в других указанных мною уездах,—повсюду сотни больных. И это в теченіе каких-нибудь двух недель. Что же будет к весне, когда нужда обострится еще более?
Как видите, положеніе очень серьезное. Необходимы огромныя средства, чтобы спасти народ от голоданія, от болезней, от полнаго разоренія. Зная ваше глубоко-сердечное отношеніе к народу, мы не сомневаемся, что вы сделаете все возможное для того, чтобы оказать ему посильную помощь.
Кроме средств, крайне необходимы люди, которые бы могли пріехать сюда и заняться устройством столовых, общих пекарен, кухонь и т.п. Затем необходимы врачи, фельдшера, сестры милосердія. Особенно в татарских и инородческих селах ощущается полное отсутствіе людей, которые могли бы принять на себя дело организаціи помощи голодающему и болеющему населенію.
Наш кружок открыл столовыя и кухни в 100 селеніях и кормит более 10.000 детей. Если вы действительно имеете в виду прислать нам деньги, то можете направить их на мое имя (адрес известен почтамту) или же на имя казначея нашего кружка А. С. Медведева. А. Пругавин.
Г. Самара, 19-го февраля 1899 г.
Помещая ЭТО ПИСЬМО, Лев Николаевич предпослал ему несколько слов, при чем сообщил краткій отчет в тех денежных пожертвованіях, которыя были получены им для помощи голодающим. Перечислив полученныя им суммы и указав то употребленіе, которое он сделал из них согласно воле жертвователей, граф Толстой писал:
„Из остальных 3.925 руб. посылаю 3.101 руб. самарскому кружку для помощи нуждающимся на имя Ал. Ст. Пругавина. Остающіеся 903 руб., так же как и некоторыя не полученныя еще с почты и не вписанныя пожертвованія, направлю или в Казанскую губернію, из которой ожидаю сведеній от поехавшаго туда знакомаго, или опять же в самарскій кружок.
„Не имея возможности самому ехать на места, я прошу жертвователей обращаться прямо к людям, занятым распределеніем помощи: кн. С. И. Шаховскому или А. С. Пругавину, письмо котораго ко мне прилагаю. Письмо это уничтожает всякую возможность сомненія о существованіи нужды в той местности, которая описывается. Нужда должка быть очень тяжелая.
Лев Толстой.
28 февраля 1899 гола.
Со времени этого призыва приток пожертвованій как в самарскій частный кружок, так и лично ко мне чрезвычайно усилился. Благодаря этому мы получили возможность значительно расширить свою деятельность и прежде всего открыть много новых столовых для голодающих в местностях, наиболее пострадавших от неурожая.
Затем откликнулась масса людей, предлагавших свои личныя услуги по оказанію помощи голодающим, К сожаленію, и тут мы должны были считаться с местной администраціей, которая относилась с крайней подозрительностью ко всякому новому лицу, пріезжавшему сюда, чтобы работать здесь под флагом самарскаго частнаго кружка. Особенно сильныя подозренія у местных администраторов вызывали студенты и слушательницы разных высших курсов.
