Гранди, занятый поисками еды, неожиданно ощутил под ногами холод, да такой, словно вляпался в глубокий снег. Однако снега на берегу не было. Голем присмотрелся и понял, что ненароком наступил на леденец. Холодней этой штуковины и представить ничего нельзя.
С помощью подкроватного чудовища Гранди установил на берегу куклу и принялся стенать, изображая попавшую в беду девицу.
– Спасите! Помогите! О, как я несчастна!.. – И так далее в том же роде.
Никакого отклика не последовало, но голема это не разочаровало.
Он понимал, что Лоху потребуется время, чтобы прибыть на зов. Гранди взывал к чудовищу каждый час, терпеливо дожидаясь результата.
Ночь прошла спокойно, но, едва забрезжило утро, начались неприятности. В небе появился маленький рух, он приметил кровать и, судя по всему, принял ее за лакомый кусочек. Гранди и в голову не пришло ее чем-то прикрыть. Теперь положение становилось отчаянным. Рух – даром что птенец – мог запросто унести кровать в когтях. И подумать страшно, что в этом случае ожидало Храповика.
Гранди во всю прыть припустил по песчаному берегу к тому месту, где наступил на леденец. К счастью, эта штуковина лежала на своем месте.
Гранди схватил леденец и, хотя тот страшно холодил руку, поспешил назад. Он поспел как раз к тому моменту, когда птица растопырила когти, чтобы схватить кровать. Голем с размаху запустил леденцом разбойнику в голову.
Как и всякий хищник, рух автоматически реагировал на всякое нападение. Небрежно щелкнув клювом, он перехватил леденец в воздухе и проглотил. Результат сказался немедленно. Птица начала леденеть. Напрочь позабыв о кровати, рух расправил крылья и взмыл вверх – на его клюве зримо выступила изморозь. Птица улетела, бултыхаясь из стороны в сторону.
Гранди ухмыльнулся. Ясное дело – клюнуть на леденец мог только едва оперившийся птенец. Взрослые рухи прекрасно знают, что всякий, проглотивший леденец, непременно обледенеет, как и съевший крендель начнет крениться в полете. Что ж, птенец приобрел опыт. В другой раз будет умнее.
Перепрятать кровать в более безопасное место Гранди не мог, а потому растянулся на ней и вознамерился отдохнуть. Ночью можно попросить Храповика отволочь ее в какое-нибудь укрытие.
Голему это все равно не под силу, а ломать голову попусту он не собирался.
После полудня задремавшего Гранди разбудили скрежет и скрип, – что-то разгребало прибрежный песок. Голем вскочил с кровати, пригляделся – и не обрадовался увиденному. Вдоль побережья двигался морской гребешок. Гигантский гребень сгребал перед собой все, что валялось на берегу и в мелководье, видимо, намереваясь потом отволочь куда-нибудь на свалку. Не приходилось сомневаться, что вместе с прочим хламом он сгребет и кровать.
Гранди в отчаянии огляделся, пытаясь отыскать что-нибудь, способное выручить в столь отчаянном положении, и, к счастью, вспомнил, что у самой кромки воды рос небольшой качан.
Бросившись к растению, голем острым обломком раковины отпилил качан от стебля и, упираясь изо всех сил, подтолкнул навстречу морскому гребешку. Качан был тяжелее голема, но легкий уклон берега помог Гранди справиться с нелегкой задачей. Качан закатился прямо под зубья гребешка, пару раз кувыркнулся и лопнул. Полился сок, и магия качана начала действовать.
Гребешок стал накачиваться качанным соком. Зубья его разбухли, утратили остроту и уже не могли бороздить песок. Кровать была спасена.
Когда наступил вечер, Гранди с Храповиком перенесли кровать в надежное укрытие – запихнули под пихту: уж она-то живо отпихнет всякого, кому вздумается без спросу сунуть под нее нос. Гранди продолжал вопить и стенать, как несчастная девица, хотя был не в восторге от перспективы сотрудничества с чудовищем, питавшимся такой снедью.
На следующий день, ближе к полудню, по поверхности моря пробежала рябь, потом поднялись волны, и, наконец, из воды высунулась ужасающая морда. У жуткого чудовища был длинный розовый изгибавшийся на манер хобота нос с раздувающимися ноздрями, огромные походившие на цветную капусту уши и гигантские остроконечные бивни из слоновой кости. Глаза страшилища издали казались бусинками, но, когда оно подплыло поближе, Гранди понял, что они больше напоминают налитые кровью тарелки. Маленькими эти зенки выглядели лишь в сравнении с колоссальной тушей их обладателя.
