Ткачев в ту ночь в штабе не появлялся. Но отсутствие комиссара никого не удивило. Мы успели разобраться в его беспокойном характере.
Рано утром, словно из-под земли, передо мной предстал комиссар. Он был весь в мазуте, в солидоле, но большие серые глаза его хитровато блестели.
— Где пропадал ночь, комиссар?
— В танке.
— Разве в автобусе не хватило места для отдыха?
— Не в том дело, уважаемый комбат, эта ночь была для меня академией. Я постигал танковую науку. — И Ткачев рассказал, как за несколько часов научился открывать затвор орудия, перезаряжать пулемет, устанавливать прицел.
— Кто же был у тебя инструктором?
— Взводный Петр Москалев. Теперь уже я не буду обузой для экипажа! Научился даже трогать танк с места и останавливать.
Я смотрел на Ткачева и думал, что за таким, как он, люди пойдут в огонь и воду.
Солнце было уже высоко, когда танки соединились с батальоном пехоты.
Я быстро договорился с А. П. Поляковым о предстоящих совместных действиях. Комбат показался мне покладистым и разумным. Радиосвязи со штабом дивизии не было, поэтому сигнал атаки мы должны были получить через офицера связи. Вот почему оба все время посматривали в сторону опушки: оттуда в любую минуту мог появиться посланец штаба.
— Ну какого черта они тянут волынку? — спросил меня Поляков. — Что будем делать?
— Терпеливо ждать и не своевольничать, — успокоил я комбата.
План боя вырисовывался таким образом. На правом фланге будет действовать 2-я рота. Она наступает на главном направлении, в обход села Демяхи. Ей предстоит овладеть господствующими высотами и вывести танки к большому ручью. С этой ротой в бой пойдет Ткачев.
Я на своем танке буду в центре батальона. В момент выхода фланговых подразделений на линию Демяхи наша рота в центре должна атаковать село.
В соответствии с этим замыслом Поляков большую часть пехоты направил со 2-й ротой, а сам с небольшой группой бойцов разместился на моем танке.
1-й, левофланговой, ротой, наступавшей южнее Лукино и Демяхи, командовал старший лейтенант Сидоров. Развернувшись в боевую линию, танкисты и стрелки изготовились к бою.
Время тянулось медленно. Где-то в стороне слышались артиллерийская перестрелка и глухие взрывы авиационных бомб.
Наконец появился маленький горбатый броневичок.
Первым заметил появление офицера связи начальник штаба Коханюк. Он выскочил ему навстречу, выхватил из рук пакет и примчался к нам.
Командир дивизии приказывал начать действия в 15.00. Нам предстояло овладеть деревнями Лукино и Демяхи, после чего батальон должен выйти в резерв и сосредоточиться в батуринских лесах.
Раздалась оглушительная команда: «По местам!»
Экипажи замерли в ожидании зеленых ракет — сигнала к наступлению. Учащенно забилось сердце — ведь это боевое крещение нашего батальона. Первый поединок с врагом. Я еще раз окинул взором моих молодых друзей. Они стояли бодрые, жизнерадостные.
Безоблачное небо прорезали зеленые ракеты.
— Вперед!
Ломая на своем пути кустарник, валежник, молодой сосняк, танки устремились вперед. Уцепившись за кольца башни, позади меня стоял невысокий, коренастый командир стрелкового батальона.
Вот уже пройдены лес, поле с неубранной пожелтевшей рожью, за косогором появились серые хаты.
Без единого выстрела, не встречая сопротивления, мы втянулись в Лукине. Все здесь казалось мертвым, не видно было ни одного человека, не слышно никаких звуков, которые напоминали бы о близости фронта.
Поляков покачал головой. Стараясь заглушить шум мотора, он кричал мне в ухо:
— Вот тебе и разведка! Так мы, пожалуй, допрем до Смоленска!..
Разведка работала из рук вон плохо. За несколько дней пребывания дивизии в этом районе разведчики не смогли даже определить линию фронта. Поэтому мы с Поляковым действовали на ощупь, вслепую.
Напряженность постепенно ослабевала. Танкисты открыли башенные люки, высунули головы и с удовольствием вдыхали свежий воздух. Пехотинцы убирали свое оружие за спину; боевой порядок постепенно нарушался, кое-кто даже начал крутить козьи ножки. На горизонте золотом засверкал купол церкви. Обозначились крыши домов села Демяхи.
Но убаюкивающая тишина оказалась недолгой. Выстрелы, разрывы снарядов, оглушительный треск сразу вывели нас из состояния мнимого покоя. Батальон с ходу втянулся в бой.
