Гнездо Феникса - страница 97

– В капсуле находился человек в коматозном состоянии, – продолжил Рогов. – Мы знаем, что эдемцам удалось привести его в чувство, но – это все. Ни личности спасшегося, ни каких-либо обстоятельств спасения нам установить не удалось.

Рогов выключил проектор.

– Спасибо, – сказал Сержик.

«Добавь еще: спасибо, было очень интересно», – с неожиданной обидой подумал Андрей.

– Иван Степанович, – сказал он. – Вы все-таки объясните мне, пожалуйста, наше текущее положение.

– А что такого в «вашем положении»? – отозвался Рогов добродушно. – Вы абсолютно свободны. Более того, Андрей, вы можете больше не отвлекаться на заготовку и сдачу того «информационного оброка», который мы возложили на вас в начале нашего знакомства. Просто, когда обнаружите что-либо интересное – или когда что-либо интересное само обнаружит вас, – сообщите об этом мне, если будет желание.

– А…

– Только одна просьба, Андрей: груз, который у вас еще остался, по возможности доставьте по назначению. Хорошо?

Андрей задумался.

– Вы уверены, что такой тип «сотрудничества» будет для вас полезнее?

– Абсолютно. Я уже говорил вам, Андрей, что вы стали частью этой истории, и меньше всего я хотел бы потерять возможность взглянуть на нее изнутри – даже рискуя, что вы просто ничего мне не сообщите.

– Хорошо, Андрей Степанович, но есть два «но». Простите за каламбур.

– Уголовные дела в полиции на вас аннулированы, Андрей. С этой стороны на вас никто давить не сможет и не будет. Слишком большие ставки, чтобы работать так грубо.

– Да? Приятно слышать, конечно, но я говорю не о том.

– Слушаю вас.

– Первое «но». Я не знаю, куда может привести этот путь, Иван Степанович, и я не хочу никого подставить…

– Наши датчики с вашего корабля снимут в течение нескольких часов, Андрей. Я думаю, у вашего спутника есть средства проверить это.

Сержик кивнул.

– Второе «но» серьезнее. Иван Степанович, на станции объявлен бессрочный абсолютный карантин, не говоря уже о том, что сейчас мы находимся внутри зоны оцепления. Как, на ваш взгляд, я смогу покинуть Остров?

– Ах да, простите, Андрей. Забыл о маленькой формальности, – Рогов раскрыл свою папку и в очередной раз достал из нее документ. – Патент лейтенанта СБ Империи на ваше имя. Не думаю, что он вам еще когда-нибудь пригодится, но дело в том, что карантин не распространяется на офицеров Совета Безопасности.

Андрей наклонил голову. Сержик справа от него тихонько хихикнул.

– Но…

– Еще «но»?

– Последнее, Иван Степанович. А мальчик?

Рогов посмотрел на него с ласковой укоризной:

– Андрей, вы контрабандист или кто?

Андрей поморщился.

Он очень не любил работать с «пустым» грузом.

Извечный и неподвижный терминатор мира Сумерки бежал точно под кораблем, вышедшим на низкую орбиту. Плавленым золотом сияло Восточное полушарие, лежащее по правому борту, и золотой этот огонь становился ослепительно-белым у горизонта, там, где, невидимый с этой высоты, кипел под вечно зенитным солнцем Полюс Света. И черным бархатом уходило влево от терминатора и от пути корабля полушарие запада, горизонт которого был резкой границей звездного неба и беззвездного провала тьмы.

Андрей курил, неотрывно глядя на скользящий в мониторах терминатор.

Странное настроение овладело им, едва они вышли из прыжка на периферии системы Сумерек. То ощущение Сказки, которое захватило его еще на Эдеме и стало объемнее и глубже на Семьдесят пятом, не ушло, но дополнилось чувством обреченности. Нет, Андрею не было страшно, и мысли о том, что случится, не терзали его; напротив, им владела некая отрешенная легкость, но источник ее был именно в уверенности, что он обречен – не на что-то плохое или хорошее, но на тот путь, которым идет. На тот путь, который сейчас наворачивает вдоль терминатора мира Сумерки его корабль.