– Все уладится, губернатор, – произнес Сагали тоном, которому почти можно было поверить. – Мне нужен статус «Иорданской долины». Они закончили переход?
– Мехмет, я не…
– Это важно. Корабль прошел?
Сколько помнила Элви – да и никто не помнил иного, – границы пространства колец обозначались темной однородной сферой, словно смотришь изнутри на черный пузырь. А теперь граница сияла содрогающейся радугой энергии или материи, переливалась, как маслянистая пленка на воде. Темная сфера всегда представлялась Элви бесконечной. Огромным беззвездным небом. А теперь граница стала близкой и замкнутой. И оттого все казалось очень хрупким. Подступившая тошнота прошла по краю сознания, словно относилась не к ее телу.
– Нет, – ответила губернатор Сон. – Они находились слишком близко к вратам, чтобы увернуться. Энергия, выброшенная из врат Текомы… нет, они не прошли.
– Прошу подтверждения, Медина. Вы сказали, что «Иорданская долина» превратилась в летучий голландец.
– Да. Мы их потеряли.
– Благодарю, Медина. Прошу уведомить диспетчерскую, что все переходы отменяются до дальнейших уведомлений. В то пространство никто не входит и не выходит. Пока я не разрешу.
По левую руку от Элви Фаиз – на месте Джен – видел, надо думать, то же, что и она. Испытывал примерно такой же трепет, ужас, такое же изумление перед чудом.
– Понятно, – сказала Сон. – Я об этом позабочусь.
– Спасибо вам, Чжа-Юн, – ответил Сагали. – Нам тут надо кое-что сделать. Нужны доклады из других систем. Догадываюсь, что по ту сторону врат тоже претерпели некоторый ущерб. Возможно, потребуется время…
– Врата сдвинулись, – сказал Фаиз так, будто речь шла о самом заурядном деле. Белье просохло. Обед готов. Врата сдвинулись.
– Что? – переспросил Сагали.
– Ну да, – отозвался Фаиз. – Не сильно, чуть-чуть. Зато все. Смотрите сами.
Сагали переключился на главный экран. На нем расцвела медленная зона и с ней – поправки к локации каждых врат. Все корабли остались на месте согласно ожидаемым векторам. Но рядом с каждыми вратами висела маленькая желтая иконка ошибки, показывавшая разницу между ожидаемым и реальным положением. Сагали страшно побледнел. Элви поймала себя на мысли о том, сколько ударов способен перенести этот человек. И, кстати, сколько выдержит она сама.
– Ах, вон что, – продолжал Фаиз. – Я почти наверняка понял, в чем дело. Просто они перестраиваются. Потому что их стало меньше. Так что равные расстояния между ними немножко увеличились. Пропали врата Текомы. И… о, да, смотрите. Врата Танъявура были почти напротив них. Их тоже нет. Мы лишились двух врат, адмирал. И за одними осталась целая планета с людьми.
Научную выставку устроили в одном из публичных залов и на прилегающей к нему территории. Сводчатые потолки создавали ощущение, что зал не построен, а вырос сам собой. Контроль акустики превращал оглушительный шум и гомон в успокаивающий и внушающий уверенность звуковой фон. Здесь бегали, болтали, собирались кучками – большей частью со знакомыми из той же школы – тысяча детей от пяти до шестнадцати.
У всех открытых школ в зале имелись свои стенды, показывавшие в основном, чему научились школьники за последний год и какой вклад это внесет в общий труд империи. Что-то вроде модели круговорота воды было попроще, для младших. Другие экспозиции, такие как «лес жизни», где сравнивались экосистемы новых планет, или стенд с программируемой материей по последним разработкам в материаловедении комплекса Бара Гаон, заинтересовали и ее. И еще здесь был Коннор.
По прошествии дней воспоминания о связи Коннора с Мьюриэль перестали жалить так больно. Но совсем не исчезли. Память об их поцелуе – Тереза его не видела, но очень явственно представляла – до сих пор бередила душу. И когда Коннор кивнул в ответ на слабую улыбку, которую она выдавила, проходя мимо, Тереза не знала, как это понимать. Она ему все еще нравится? Или он хочет сказать, что его связь с Мьюриэль была ошибкой, что он рад, что они с Терезой остались друзьями? Она не знала, какой из вариантов предпочесть. И надеется ли она хоть на какой-то из них. Коннор сбил ее с толку. Группа Мьюриэль выставила стенд по изучению почвы и проектированию микроорганизмов, способных переносить питательные вещества между организмами разных биомов, и Терезе, строго говоря, полагалось бы стоять с ними. Но она туда не хотела. И вообще, ей можно было самой выбирать, куда пойти. Никто не запретит.
