— Ну, поехали? — спросил он. — Мадлин возьмет к себе Булла и Табэри. Мы сможем спокойно поговорить о делах.
Эта претензия на то, что она будет делать все, что он скажет, что все между ними отлично, чуть не взорвала Джулию. Постаравшись придать своему голосу как можно больше любезности, она ответила:
— Прости, Аллен, но мне действительно надо поговорить по дороге с Буллом. Почему бы тебе не сесть к Мадлин? Я думаю, она не будет возражать против такой замены.
Кожа на скулах продюсера натянулась и побелела. Он стал смотреть через плечо Джулии, на пол галереи. Не увидев походной сумки, которую он ожидал увидеть, он вновь взглянул на нее с упреком.
— Как тебе угодно, — быстро обронил он. — Увидимся в Новом Орлеане.
— Подожди-ка, — сердечно проговорил Булл. — Рей как раз начал рассказывать мне о ловле креветок на озере Поншартрен и о том, как он возьмет меня туда со своими приятелями. Мы не договорили. Пусть он сядет к нам с Джулией в машину.
Джулия впервые слышала о ловле креветок. Она уже открыла рот для возражения, но ничего не сказала. Рей, конечно, был нежелательным свидетелем ее разговора с отцом, но все-таки лучше Аллена. К тому же в данном случае Рей был незаинтересованным лицом.
Когда все расселись по машинам, лимузины строгой колонной двинулись в обратный путь. Попадавшиеся по дороге дети махали руками кортежу, а взрослые просто оглядывались и провожали машины заинтересованными взглядами. На ровной скорости машины ехали по шоссе, которое повторяло все изгибы речного русла, мимо раскинувшихся плантаций сахарного тростника, мимо химических заводов, амбаров, в которых, в ожидании отгрузки, томились тонны зерна, мимо чистеньких улиц жилой части Латчера. Потом они сделали левый поворот и стали приближаться к Эрлайн-шоссе, спокойной дороге на Новый Орлеан.
Джулия глядела в темное окно лимузина, через которое все равно ничего не было видно, и слушала мерное рокотание голоса своего отца. Он говорил без умолку. Казалось, нет той детали из темы о ловле креветок, которая не возбуждает его самый горячий интерес. Часто он не дожидался даже ответов Рея, задавая тут же новый вопрос.
Она понимала нарочитость этого оживления. Булл явно тянул время, откладывая разговор с дочерью. Она это чувствовала, но, наконец, ей надоела вся эта комедия.
— Что я хотела спросить тебя. Булл, — твердо проговорила она, поймав случайную паузу в разговоре. — Аллен обсуждал с тобой возможность твоего подключения к моей работе над фильмом?
Булл медленно перевел взгляд с Рея на Джулию и откинулся на спинку своего сиденья, положив руки на колени.
— Тебе, похоже, эта идея не по душе.
— А тебе была бы по душе? — резонно возразила Джулия. — Поставь себя на мое место. Я не вижу никакой необходимости в твоей помощи. Какая разница, чья фамилия или, вернее, имя будет написано на афише под строчкой «режиссер»? Билетов все равно больше не продадут.
Отец поджал губы.
— Аллен полагает, что о продаже билетов говорить еще рано. Его главная тревога не об этом.
— Ты хочешь сказать, он думает, что я окажусь не в состоянии закончить картину? Я знаю все свои проблемы и трудности. Они встречаются в работе каждого режиссера. Ничего экстраординарного нет.
— Может быть, но Аллен имеет право быть более уверенным…
Усилием воли поддерживая спокойствие в своем голосе, она прервала отца:
— Я не хочу, чтобы ты вмешивался в мою работу, Булл.
— Как ты со мной разговариваешь? — Он тяжело вздохнул. — Я к тебе с открытой душой…
— А если бы я решила перехватить у тебя должность режиссера?
— Я не собирался перехватывать у тебя эту должность. Просто думал помочь.
Он говорил спокойно, и тем больнее ей было слышать его слова.
— Ты не умеешь помогать, — в отчаянии сказала она. — Вспомни мою презентацию на научной ярмарке. В последнюю минуту, когда уже почти все было готово, я попросила тебя помочь, и что ты сделал? Пригласил своего продюсера, художника, инженера! Все переделал за ночь!
— Но зато какая получилась вещь!
— Да, но это была уже не моя, а твоя презентация! Она не имела ничего общего с моей первоначальной идеей!
— Ага… — пробормотал он.
