— Похоже,— улыбнулся Рэм Лазаревич,— но в действительности все выглядит не так мрачно, как это кажется нашему уважаемому геологу Никишину.
— Еще вопросы?
Включилась рубка энергетиков.
— Предусмотрена ли защита главных двигателей?
— Нет.
На лице Эстеллы слегка дрогнули брови.
— Но это в определенной мере представляет опасность для энергетических центров и особенно для двигателей.
Левин повернулся к капитану.
— Это вопрос по вашей части, Геннадий Петрович.
Легкая морщинка прорезала лоб Манаева.
— Хорошо, я отвечу. Энергетические центры прикрыты собственным полем, а двигатели придется выключить, тем более, что к этому времени торможение, по счислению Евгения Михайловича, будет практически завершено. После двенадцати дадим коррекцию.
— Будут еще вопросы?
— Пожалуй, все ясно,— за всех ответил географ Седельников.
— Тогда у меня к вам просьба, товарищи,— капитан взглянул на часы.— Сейчас разойдитесь по каютам, позавтракайте, а через полчаса будет объявлен аврал. Все службы корабля получат задание, но сами они не справятся, необходима ваша помощь. Придется проверить все отсеки, поставить дополнительные щиты, отладить все системы корабля, словом, подготовиться к космическому шторму,— Манаев позволил себе улыбнуться.— Не жадничайте, работы хватит на всех.
— Надо так надо,— вслух высказал свое отношение разведчик-охотник Омелин.
— Как говорили наши предки,— подхватил историк Климов, задорно блеснув очками,— даешь аврал!
К пяти часам вечера суматоха, длившаяся почти две полных вахты, начала стихать. Наскоро приведя себя в порядок, собирались в кают-компании группы, завершившие авральные работы на своем участке. Последней прибыла группа Сандалова.
— А теперь неплохо бы поужинать,— заявил с порога Никишин.
— Пожалуйста, дорогой, кто тебе мешает,— откликнулся старший пищевик Муртаз Сулимов.— Не хочешь в каюте, пройди в столовую. Сегодня на ужин свежий творог, сметана, кефир, каймак, что душе угодно!
— Моей душе угодно горяченького и мясного,— внушительно произнес геолог.
— Жареного барашка не хочешь? — иронически оглядел Никишина с ног до головы Сулимов.— Может, шашлык на шампуре?
— Ты мне зубы не заговаривай,— отрезал Никишин.— Есть — выкладывай! Нет — перебьемся без мяса!
— Ладно, дорогой, Спроси Устинова. Он сегодня дежурный.
Валерий Устинов часто замигал своими длинными ресницами.
— Знаешь, Коля, о мясном я как-то не подумал. Можно пельмени достать из холодильника. Готовность — пятнадцать минут.
— Валера! Ты гений! А то мне все чего-то хочется, а чего, не пойму. Так вот, теперь я знаю, мне хочется тех самых пельменей, которые хранятся в твоем холодильнике!
Геолог облапил своими огромными ручищами Устинова, выхватил из кресла и понес на руках через зал кают-компании в столовую.
— Коль, а Коль! Ты чего? — бормотал ошарашенный Валерий.— Неудобно ведь!
— Ничего, Валера! За пельмени я еще и не то могу сделать. А если еще по старинному рецепту с бульончиком, да потом туда чуть уксусу, да хорошенько посыпать черным перцем! Хоть три порции!
— Ну и обжора ты, Никишин,— съязвила Нина Штапова и неожиданно, даже для себя, добавила.— И мне порцию, Устинов.
— Эх, где наша не пропадала,— махнул рукой Климов,— а то жизнь проживешь и не попробуешь по старинному рецепту.— Две порции!
— И мне! — вскочил географ.— По-старинному!
— И нам, Валерочка! — в один голос закричали токсиколог Жанна Брагинская и кибернетик Майя Гринько.
— Мы тоже хотим! — заволновались остальные.
— Стоп! — перекрывая шум зала, закричал Никишин и опустил свою ношу на пол.— Так дело не пойдет! Я за всех стараться не буду. Сами несите.
Несколько дюжих парней схватили упирающегося Устинова и с гоготом понесли в столовую. Никто не обратил внимания, что на малом экране появилось лицо капитана Манаева, которого привлек необычно громкий шум в зале. Только Нина Штапова, заметив, что Геннадий Петрович собрался пристыдить крикунов, выразительно посмотрела на капитана и приложила палец к губам. Манаев кивнул ей и сейчас же малый экран погас.
Никогда прежде не было в столовой столько шума и такого однообразного меню. Даже Манаев, выяснив наконец причину суматохи, распорядился подать в центральную рубку себе и первому штурману Вадиму Аркадьевичу Шумскому по две порции, с бульоном.
