— Тогда зачем вообще покупать ей кукол?
— Она бы и не стала, но Келли так их любит. По-моему, маму Джо это возмущает.
Макс рассмеялся, потом углядел кого-то за передним бампером пожарной машины.
— Не думаю, что в нашем городе... а вот и Крэйнак. Эй, Крэйнак!
Макс кинулся к нему, прыгая на ходу через канавы. Крэйнак был бледен, с синяками под глазами, от него пахло рвотой.
— Беннетт, слушай, мне так жаль... — Укия обошел пожарную машину, встал рядом с Максом, и тучный полицейский замолчал от изумления. — Где ты его нашел?
— Это он меня нашел.
Макс достал сигару, срезал кончик и зажег ее.
— У меня это хорошо выходит, — скромно добавил Укия.
Крэйнак схватил его за плечи и легонько потряс.
— Приятно видеть тебя целым. Когда мне сказали, что там может быть твое тело, мне аж поплохело. Как я рад тебя видеть!
— Спасибо.
Укия знал, что полицейский говорит чистую правду: ему действительно недавно было плохо.
— Значит, я тебя вычеркиваю из списка пропавших. — Крэйнак хлопнул его напоследок по плечу и отпустил. — Когда идентифицируют тело, можно будет вычеркнуть двоих. Скорей бы ФБР пришло в себя и перестало терять агентов! У нас уже преступность зашкаливает.
— А что такое?
— Ты ему не сказал? Прошлой ночью, около десяти, пропал еще один особый агент, Уорнер.
При этих словах у Укии внутри все сжалось, он расслабился, только услышав имя пропавшего агента. На секунду он испугался, что пропала агент Женг. Такие новости легче воспринимать, если они касаются кого-то незнакомого. Он испытал внезапный прилив сочувствия к Крэйнаку, которому пришлось заниматься телом, найденным на пожарище.
— Кстати о ФБР, ты не видел агента Женг? — Макс выпустил клуб вишневого дыма. — У нее все вещи Укии, которые выбросила Стая.
— Ах да, вы же работаете с нашей ФБР — Феей Быстрой Расправы. — Произнося прозвище Женг, Крэйнак для пущего эффекта выбрасывал вверх пальцы. — Она не злится, не расстраивается, она просто леденеет. Сегодня она вообще похожа на айсберг, у нее даже молчание ледяное.
— И где же наш айсберг?
— За домом. — Крэйнак указал в узкий проход между домами. — Пожар начался в старом угольном погребе в дальнем углу подвала. Одна из соседок проснулась, когда началась гроза. Она сидела в спальне на подоконнике и смотрела на молнии, в это время к пустому дому подъехал черный седан. Из него вышли четверо, они внесли в дом сопротивляющегося пятого. Женщина позвонила в службу спасения, но, когда мы прибыли, подвал уже вовсю пылал. Сгорела вся задняя половина дома.
— А почему они решили, что там был Укия?
— Почерк похожий. Жертву сожгли живьем, мы слышали крики, но подобраться не могли. А после этого еще и в ФБР сказали, что это мог быть ты... Придется мне сегодня завтракать второй раз.
— Я все равно не понимаю, — пожаловался Укия.
— Тебя схватила Стая, — пояснил Макс, водя по воздуху сигарой. — Почерк этого преступления напоминает Стаю, и легко предположить, что жертвой был ты.
Крэйнак кивнул и вытащил из пачки «Мальборо».
— В прошлом году было как раз такое дело. Жертву связали, убили и подожгли дом. Здесь тоже тело жертвы полили жидким топливом, а тогда свидетели опознали на месте преступления двух членов Стаи.
«Однако в какую семью меня приняли!»
— Их не арестовали?
— Чтобы арестовать, надо поймать, — хмыкнул Крэйнак. — А чтобы поймать, надо найти. Никто не знает, где прячется Стая.
— Вверх по Мононгахеле, — слегка виновато признался Укия. — В старом складе на правом берегу, ниже металлургического завода, оттуда слышно Кеннивуд.
Полицейский записал все в карманный компьютер.
— Это может нам помочь. Хотя они все время меняют базы, и после того, как ты... — Тут он поднял на Укию удивленный взгляд. — А как ты смог от них сбежать?
И тот сказал правду, чувствуя себя при этом довольно глупо:
— Они меня отпустили.
— Стая? — недоверчиво переспросил Крэйнак.
Укия кивнул и указал на дом:
— И я не думаю, что это сделали они.
— Почему?
Они были заняты мной. В полночь вся Стая собралась на складе, они разошлись только час назад.
— Ты уверен, что все были там всю ночь? В Питтсбурге их около двадцати.
— На складе был двадцать один человек. — Укия закрыл глаза и сосредоточился. Да, все время испытания он чувствовал присутствие Стаи. — Никто не уходил.
