— Ты просто... Я понял. — Макс тряхнул головой, включил ручную следящую систему и проверил сигнал. — Вижу тебя. — Следящая система отправилась в карман. — Основную я оставляю в «хаммере». Ты иногда так смотришь... Это я запомнил с нашей первой встречи — твой взгляд.
— А что такого?
— Ты именно смотришь. В тот день я взобрался в древесный дом по лестнице, посмотрел тебе в глаза, и ты посмотрел мне прямо в душу. Я был готов слезть оттуда и отказаться от дела.
Укия в свою очередь тряхнул головой и рассмеялся.
— Макс, я понятия не имею, о чем ты.
— Конечно. На тебя-то так никто не смотрел! Но имей в виду: многие от этого нервничают, особенно если они в чем-то виновны.
— Она не нервничала, она просто смотрела.
— И от этого мне неуютно.
Макс забросил в компьютер «хаммера» новый диск.
— Это Макс, проверка связи. Проверка. — Он ткнул пальцем в индикатор сигнала на мониторе: — Прием отличный. Теперь ты.
— Это Укия, проверка связи. Раз, два, три, четыре.
— Черт, тебя едва слышно. — Макс подкрутил что-то в передающем модуле на голове Укии. — Теперь повтори.
— Укия, проверка связи. — Он хитро сощурился. — Ту-ру-ру, перепрыгнул Макс Луну.
Тот только рассмеялся:
— Вот теперь прием что надо. Пошли. Агент Женг уже сняла со взломанной двери дома полицейскую пломбу, и детективы поднялись к ней на крыльцо. Она осторожно перешагнула порог. Макс схватил Укию за плечо.
— Агент Женг идет с нами, но это не значит, что она из «хороших парней». Не полагайся на нее, парень, она может тебя не прикрыть.
— Понял, Макс. — И вдруг улыбнулся. — «Хороший парень»? Ты что, не заметил? Она девушка.
Макс хлопнул его по плечу и вошел в дом.
Тела убрали, а вот пятна крови остались. Укия присел на пороге, как и два дня назад, и медленно осмотрел вход. Память металась между обычной четкой картиной и слегка затуманенными на этот раз воспоминаниями.
— С позавчерашнего дня здесь было много людей. Все вещи немного передвинуты.
— Что, например?
Женг достала карманный компьютер и приготовилась записывать.
— Вот этот коврик. — У входной двери лежал половик размером два на три фута, на нем виднелись пятна крови. — Когда я пришел, он лежал под одной из девушек, а сейчас — у лестницы.
Укия наклонил голову и принюхался: сквозняк принес знакомый запах.
— Что такое? — поднялся на ноги Макс. Молодой детектив захлопнул входную дверь и обнаружил за ней дверь в подвал. Стоило ее приоткрыть, как в холле сильно запахло животным мускусом.
— В подвале вы не были.
Агент Женг сообщала, а не спрашивала.
— В подвале держали норок?
— Хорьков. — Женг нашла в компьютере нужные заметки и зачитала их: — В подвале в клетках обнаружены три хорька, самец и две самки. Друзья Дженет Хейз показали, что это были ее хорьки, и держала она их у себя в комнате наверху. За день до трагедии она попросила у соседок разрешения перенести их в подвал, жалуясь, что от животных слишком много шума. Вечером того дня, когда произошли убийства, департамент надзора за животными забрал хорьков и перевез в приют для животных в Норт-Сайде.
— И они все еще там?
Макс старался говорить буднично, а сам подмигивал Укии.
— Вчера днем я их навестила.
Укия закрыл дверь в подвал и вздохнул.
— Слишком много шума? Кажется, шум ее очень беспокоил.
Агент Женг кивнула.
— Замечено, что психически ненормальные люди не способны отгораживаться от фоновых шумов. Предположительно нарушение химического баланса буквально сводит людей с ума, перегружая их органы чувств. В записи Дженет Хейз все время спрашивала, как перестать слышать.
Макс едва заметно покачал головой, давая младшему товарищу знак молчать.
«Хейз спрашивала не того человека», — подумал Укия. Когда они только начали работать вместе, Макс часто спрашивал его, слушает ли он, и юноша очень удивлялся — он же не ходит, заткнув уши пальцами! Постепенно он понял, что люди не запоминают того, на что не обращают внимания, а Макс, в свою очередь, понял, что Укия слушает всегда.
Молодой детектив оглядел холл. Кроме подвала, была еще гостиная и лестница, ведущая наверх.
— Куда?
— Тела лежали на первом этаже, здесь было больше всего суматохи. Лучше начать с ее комнаты.
