— Может, стоит отсидеться подольше, — сказал наконец Макс.
— Прости меня.
— Парень, учитывая, как все могло кончиться, нам с тобой еще жутко повезло!
Они спали, ели и смотрели бесконечные передачи про космический корабль, потому что больше по телевизору ничего не было. Макс купил проигрыватель видеодисков и десяток комедий — по его словам, триллеры теперь ему противопоказаны. Взяв с собой оружие и Киттаннинга, они каждый день выходили из номера, когда приходила горничная.
Звонили они только из машины. Индиго похвалила детективов за то, что они так ловко исчезли, и обещала в субботу встретиться с ними в торговом центре на окраине Гроув-Сити у шоссе 1-79, на полпути к тому месту, где жила семья Укии. Чино сообщил, что работа в конторе идет полным ходом, а ими самими никто не интересуется. Лео, их юрист, не смог добавить радости: законодательная система требовала регистрации новорожденного вместе с матерью. Лео обещал, что подумает, что тут можно сделать.
К субботе Макс все еще напоминал барсука, на Укии не было ни царапины.
Семью Укии поселили в очень приятном деревянном доме на берегу озера. От солнца и ветра его закрывали дубы и клены, а за деревьями открывались вода и небо. Мамы и Келли в летних платьях выбежали навстречу Укии и начали суетиться вокруг него; потом Макс и Индиго увели Келли на пляж, и Укия принес из машины спящего Киттаннинга.
— Кто это? — шепотом спросила мама Джо.
— Мой сын. Его зовут Киттаннинг.
Укия проснулся, услышав волчью песню. Ветер шуршал в кронах деревьев, гнал по ночному небу облака. Мама Джо сидела на веранде в своем фланелевом халате и смотрела на озеро.
— В Пенсильвании нет волков, — прошептала она.
— Есть. — Укия чувствовал, как близость Стаи щекочет кожу. — Только они бегают на двух ногах.
Он пошел вниз по ступенькам; мама шагнула к нему и обняла за плечи.
— Я знаю, что они зовут тебя. Ты только возвращайся.
В темноте, в кругу семьи — обеих семей — он наконец решился спросить ее:
— Мам, тебя волнует то, что я — не человек? Она рассмеялась и зарылась лицом в его волосы.
— Маугли, волчонок мой, я поняла, что ты не человек, когда увидела, как ты сидишь в снегу и ешь кролика. Иди побегай со своими братьями. Только не забывай возвращаться ко мне.
