— Линта добрая, даёт вам воду, а вы молитесь ей меньше, чем Маррану. Почему?
— Как это — почему?! Она ведь женщина. Хоть и богиня, а всё равно женщина. Бог главнее богини, как мужчина главнее женщины. Она и должна быть доброй. Жена уступает мужу, мать защищает сына. Отец наставляет, приказывает и карает за неповиновение, а мать заступается. Она всегда добрее. Она всегда слабее. Она всегда подчиняется. Марран здесь господин. Он понимает, что мы, смертные, не можем без воды, но сам воду не любит, поэтому Линта живёт глубоко под землёй, а здесь даже не показывается. Он здесь царит. Она всегда ниже…
— А он ниже, чем боги неба, — перебил Диннар. — Сколько раз вы молитесь солнцу?
— С небесными богами беседуют только белые колдуны, — неохотно ответил Фарат. — Только они имеют право обращаться к солнцу, лунам, говорить со звёздами… И с великим богом тьмы. Эти белые колдуны очень мудры. Они никого не боятся, даже Маррана, и живут прямо в его каменном царстве. Это там, дальше на запад… Иногда колдуны появляются здесь. Покупают у нас уродов.
— А зачем?
— Не знаю. Для колдовства, наверное. Мы не лезем в их дела. Отец говорит, лучше не знать, чем они там занимаются. Зато они могут помочь, если что. Вдруг на нас кто-нибудь нападёт. И они хорошо платят. Особенно за уродов. Они приводят нам здоровых де…
Фарат запнулся и стал громко кашлять. Диннару показалось, что он притворяется.
— Кого они вам приводят?
— Животных. Здоровых животных, у которых очень вкусное мясо. Это ведь только марканы жрут свидов. В доме моего отца и у других знатных марвидов всегда есть хорошая еда. А ты видел украшения у моей матери и сестёр? Это тоже от белых колдунов. Но главное — это то, что они умеют ладить со всеми богами. Они даже не боятся мангуров — священных зверей Маррана. Два года назад каменный бог явился к нам в город в образе огромного мангура. Он убил двух мальчиков из клана Фаира. Не каких-то жалких марканов, а крепких, здоровых детей, причём один был младшим сыном Фаира. Каменный бог за что-то разгневался на нас. Ты бы видел этого мангура… Такая громадина! Хорошо, что пришли белые колдуны. Они уговорили бога, усмирили его гнев. И он ушёл с ними.
— Значит, белые колдуны здесь самые главные? — спросил Диннар.
— Здесь, в Городе Зверя, самый главный — мой отец, — нахмурился Фарат. — Он атхан. И служитель Маррана. Каменный бог защищает наш город. Он борется с демоном Сайханом и побеждает его. Сайхан — младший и нелюбимый сын солнца, демон песка и зноя. Он посылает песчаные бури, которые заметают город. Эти ветры даже могут постепенно разрушать камни и превращать их в песок. Сайхану этого и надо. А Марран хочет сохранить своё каменное царство. Ему нужны живые души. Если поселить душу в камень, он становится неуязвимым и вечным.
— Значит, Марран хочет, чтобы было больше злых людей?
— Почему?
— Ну ты же сам говорил, что в камень вселяются души плохих людей…
— С тобой невозможно разговаривать, — с досадой перебил Фарат. — Ты задаёшь какие-то глупые вопросы. Ты не должен меня сердить. Я сын атхана и сам буду атханом. Отец взял тебя в наш дом, потому что ты крепкий и здоровый. Ты понравился ему. Он будет относиться к тебе, как к сыну, но атханом после его смерти стану я. А ты будешь моим подданным.
Диннар почувствовал, как на него тяжёлой волной накатывает ярость. Та, от которой темнеет в глазах и хочется всё вокруг себя крушить и ломать…
— Это ты не должен меня сердить, — сказал он. — В замке моего деда со мной так не разговаривали, а если я спрашивал, отвечали. Ты мне не ответил и обвиняешь меня в глупости. По-моему, глупый тот, кто не может ответить на простой вопрос. И чем ты так гордишься? Мой дед — минаттан, а твой отец — всего лишь аттан…
— «Мой дед!» — передразнил Фарат. — Ты уже не в замке своего деда. Да он и не признаёт тебя! Ведь ты неизвестно кто. Человек без отца — это всё равно что безродный. Разве ты не знаешь, что сын наследует своему отцу? Я — сын атхана Саттама. А ты чей сын?
Диннару показалось, что вся кровь ударила ему в голову. Он всегда боялся этого вопроса. В замке деда никто не смел его сердить, а если он спрашивал, ему отвечали. Но на этот вопрос ещё никто не дал ему хоть сколько-нибудь вразумительного ответа. Только та сумасшедшая старуха… Он её терпеть не мог. Она подкарауливала его то у маленьких ворот в стене сада, то в роще огненных деревьев, где он любил бегать. Она всегда твердила одно и то же — «Мой сын… мой сын…» И протягивала к нему дрожащие костлявые руки. Однажды Диннар так разозлился, что бросил в неё камень. Он до сих пор помнил, как брызнула кровь — ярко-красная, словно те цветы, что оплетали садовую ограду. Все их боялись. Их вырастила аттана Диннара. Его мать, которую он видел только на портретах. Такая красивая, что на неё было больно смотреть… Старуха стала вытирать кровь и лишь размазала её по лицу. Диннар почувствовал, как к горлу подступает горячий ком, и разозлился ещё больше.
