— Ты уверен?
— Махтум говорил: если кто-то и может разбудить маррунга, то разве что Трёхликая в конце своего стопятидесятилетнего цикла, когда она становится особенно сильна… Не бойся, Гинта. Этот огромный сингал будет двигаться, как и все прочие статуи, которые я «оживил». Он отличается от них только своей неуязвимостью, а значит можно использовать его столько, сколько нам надо.
— А на сколько у тебя хватит сил? — с тревогой спросила Амнита. — Ты уже весь бледный.
Смуглое лицо Диннара действительно приобрело землистый оттенок. Волосы на лбу и висках стали влажными от пота.
— Не беспокойся за меня. Хоть я и младше тебя примерно вдвое, я уже всё равно не ребёнок.
Диннар поцеловал Амниту и, ободряюще улыбнувшись Гинте, подозвал своего ванга. Амнита знала, что удерживать его бесполезно. Гинта тоже не пыталась его отговорить, хотя было видно, что затея с маррунгом ей не нравится. Вскоре она исчезла, не сказав никому ни слова. Может, тоже в Хаюганну улетела?
«А я что тут делаю? — спросила себя Амнита. — И где Снуффи?»
Едва она подумала о Снуффи, как он оказался рядом.
«Хочешь взглянуть, как дела у твоего Ар-Даана? — спросил опальный демон. — Полетели…»
В Хаюганне Гинту никто не видел. Чуть ли не все жители предгорий собрались на берегу Хонталиры, наблюдая, как огромный сингал разделывается с дикарями. Зиннуритовый зверь привёл варнов в ужас и смятение. Другие статуи хоть можно было разбить из пушек, а от этого золотого гиганта отскакивали самые тяжёлые ядра. Он шагал по заснеженной пустоши и давил варнов своими огромными лапами. Когда дикари поняли, что имеют дело с совершенно неуязвимым противником и отступили, каменный зверь преследовал убегающих чуть ли не до самого леса. Так что в Хаюганне обошлись даже без бомбёжки с воздуха.
Первыми, как и ожидалось, прибыли дайверы из Эриндорна, а вскоре подоспела и воздушная флотилия из-за гор. Теперь за исход сражения можно было не беспокоиться. Когда в небе над Ингамарной появились дайверы, от каменного войска уже остались одни осколки и в бой с белобрысыми чудовищами вступили люди. Часть дикарей прорвалась в Тахабану, но расправились с ними быстро. Когда началась атака с воздуха, уже мало кому из варнов удавалось пересечь Спящие земли, а тот, кто всё же доходил до ближайшего к границе с пустошью селения, встречал достойный отпор. До Ингатама не дошёл ни один варн.
Вечером бой закончился. Остатки вражеского войска повернули обратно к лесу. Их не преследовали. Никто не знал, сколько ещё этих чудовищ скрывается в хаговых дебрях на востоке, и хотя все надеялись, что нападение не повторится, Лаутама и Ингамарна оставались в состоянии боевой готовности. Спящие земли превратились в стоянку и взлётно-посадочное поле для дайверов. Больше никто не боялся железных птиц, которые так быстро разделались с варнами. И больше никто не говорил со страхом и неприязнью о сыне Диннары, который, оживив статуи и камни, задержал это дикое полчище на пустоши, пока не прибыла подмога. Все знали, что, если бы не каменные воины Диннара, пострадали бы и Ингамарна, и Улламарна. Знали люди и то, что, воюя с варнами, Диннар едва не распрощался с жизнью. В Ингатам его принесли без сознания, и Аххан не отходил от него почти всю ночь. На рассвете вернулась Гинта. Вид у неё был усталый и подавленный, но она, даже не отдохнув, занялась ранеными.
— Ещё бы он не надорвался, — сказала она, пощупав Диннару пульс. — Привёл в движение чуть ли не все камни в Ингамарне. Земля тряслась… После того, что он сделал на Танхаре, ему следовало хорошенько отдохнуть. Он не успел восстановить силы.
— Я ему говорила, — вздохнула Амнита. — Но он считает, что мужчина не имеет права отдыхать, когда старики, женщины и дети в опасности.
— Извини, что я исчезла без предупреждения.
— А где ты пропадала, если не секрет?
— Охотилась на Тагая, — усмехнулась Гинта. — Я заметила его, когда варны отступали. И упустила. Как сквозь землю провалились — и он, и его свора. Жаль, что не удалось убить его ещё там, в Валлондоле…
Амниту поразило, как холодно и жёстко прозвучало это «убить». Она посмотрела на осунувшееся лицо подруги и поняла, что Гинта действительно смогла бы убить Тагая. Гинта… Самая юная и самая знаменитая нумада Сантары. Лучшая целительница, которая всегда облегчала страдания и дарила жизнь. И никогда её не отнимала. Смерть, убийство… Амнита никогда не связывала эти понятия с Гинтой, но теперь она знала — Тагая та смогла бы убить.
