«Наверное, это скопления какого-то вещества, — предположила Амнита. — Может быть, марр?»
С каждым мгновением становилось всё теплей и теплей. Солнце, упорно пробиваясь сквозь «туман», украсило горы разноцветными бликами, от мокрых камней поднимались испарения. Видимо, недавно растаял образовавшийся за ночь иней.
Амнита медленно пошла по тропе между пологими склонами, с удовольствием наблюдая, как меняется пейзаж. Скалы высыхали, их цвета становились более мягкими и глубокими. Солнечные лучи скользили по дальним вершинам, выхватывая из полумрака причудливее силуэты. Всё вокруг жило и дышало, всё было в движении, и Амнита не сразу сообразила, что движение это — вовсе не иллюзия. Сначала она решила, что тропа просто сужается, и каково же было её изумление, когда она обнаружила, что гора справа медленно приближается к ней. Каменный склон напоминал густую массу, которая стекала вниз, словно стремясь захлестнуть её. Амнита в ужасе кинулась обратно, к пещере, но путь ей преградила другая каменная волна. Причём эта волна катилась гораздо быстрее. Жидкий камень! Амнита и не предполагала, что такое бывает. Она принялась карабкаться вверх по тому склону, который пока оставался твердым, и, казалось, состоял на обычного камня. Выбравшись на широкую ровную площадку, Амнита увидела пещеру и кинулась туда. Ей хотелось где-нибудь укрыться. К своему ужасу она заметила, что вход в пещеру становится всё меньше и меньше — как будто смыкается пасть чудовища, поймавшего добычу и готового проглотить её. Амнита еле успела выскочить из этой ловушки и едва не наткнулась на гигантскую руку, которая тянула к ней множество каменных пальцев. Амнита пыталась убежать, но рука настигала её, словно огромная змея, ползущая со склона чёрной горы, и сама гора сползала вниз сверкающей тёмной волной. Поблизости была ещё одна пещера, но Амнита не решалась туда войти. Вдруг это очередная ловушка? Она в панике огляделась. Каменные волны и змеи уже ползли к ней со всех сторон. Амнита вздрогнула, почувствовав, что кто-то охватил её за руку. Мохнатый человечек! Откуда он взялся? Он что-то произнёс высоким гортанным голоском и потянул Амниту к пещере. Она не знала, спасает он её или заманивает в ловушку, но сопротивляться не стала. Самой ей всё равно не спастись.
Гора, в которую вела пещера, оказалась настоящей. По крайней мере здесь ничто не двигалось и не меняло очертаний. Мохнатый карлик стремительно увлекал Амниту вниз по узкому сильно петляющему тоннелю. Становилось всё теплее и теплее, впереди мерцал свет, слышались голоса. Вскоре они очутились в просторном зале с мощными колоннами и низким потолком. Вдоль стен висели тяжёлые металлические светильники, точнее, приспособления, в которые были вставлены факелы. В центре зала ярко пылал очаг, а вокруг него сидело множество мохнатых человечков. Кажется, они что-то пели, но, увидев Амниту, разом умолкли и вскочили со своих мест. Молчание длилось недолго. Мохнатые существа пришли в страшное возбуждение. Амниту окружили со всех сторон. Маленькие четырёхпалые ручонки осторожно щупали её одежду, волосы. Она едва не оглохла от нестройного хора звонких, писклявых голосов. И ещё она боялась пошевелиться, чтобы случайно на кого-нибудь не наступить — малыши крутились у самых её ног, некоторые были ей по колено. Самые высокие из взрослых особей едва достигали её груди. Все они — и взрослые, и дети — наперебой стрекотали на своём гортанном языке, и хотя в этом гомоне очень трудно было что-то разобрать, Амнита уловила одно слово, которое постоянно повторялось, — «аль-даан».
— Аль-Даан! — восторженно верещали мохнатые, заглядывая ей в глаза.
Может, они её так называют? Тот, кто привёл её сюда, что-то громко крикнул. Хор писклявых голосов немного стих. Карлики расступились, и спаситель Амниты опять куда-то её повёл. Миновав несколько узких коридоров с металлическими дверями, украшенными затейливым литьём, они оказались в комнате с большой прямоугольной печью, каменной мебелью и железными светильниками на стенах. Амнита обратила внимание на то, что печь, стол и скамьи вокруг него покрыты искусно выполненными рельефами. Она очень удивилась, когда её спаситель обратился к ней на вполне сносном сантарийском:
