Скатена поднял руку.
— Адвокат, вы снова за свое. Ну откуда же мне знать, в чем нуждается ребенок? — язвительно произнес он. — По правде говоря, мне кажется, что, будь вашим клиентом мистер Ариас, в ваших устах он предстал бы самим Уолтом Диснеем, точно так же, как миссис Перальта предстает Белоснежкой.
Краем глаза Терри заметила мимолетную улыбку на губах Рики. Не отдавая отчета в том, что делает, она поднялась со стула.
— Я только излагаю факты, Ваша Честь, — сухо заметила Флагерти.
— В вашей собственной трактовке, — перебил ее Скатена. — Для меня они не столь очевидны. У вас есть что-нибудь еще?
— Да, Ваша Честь, — неожиданно для самой себя объявила Терри и, стараясь не выдавать голосом своего отчаяния, продолжала: — Суд, ни этот, ни какой другой, просто не в состоянии принять справедливое решение в столь сжатые сроки, располагая такой незначительной информацией. Я прошу суд отложить рассмотрение этого дела и дать возможность мистеру Кину встретиться с Еленой…
— Сядьте на место.
Терри замерла, затем медленно села, подчиняясь рефлексу юриста.
Скатена вперил в нее свирепый взгляд.
— Здесь вас представляет мисс Флагерти, — сказал он. — Вам, как поверенному в суде, это должно быть известно не хуже моего. Если вы еще раз выскажетесь, я вынесу определение о вашем неуважительном поведении в суде. — Он откинулся в кресле и сцепил пальцы на животе. — Служащие — это сущее наваждение, и самые страшные из них юристы. Для них ребенок все равно что футбольный мяч. — Выдержав паузу, он добавил: — Если вы не договоритесь с мистером Ариасом, советую не забывать о моих словах.
В зале повисла зловещая тишина. Скатена повернулся к Флагерти.
— Мисс Флагерти, вы тоже можете садиться. Похоже, ваш клиент не очень нуждается в вашей помощи. — Не дожидаясь, пока она займет свое место, судья отрывисто произнес: — Вот мое решение: временное опекунство истцу, мистеру Ариасу; временное супружеское содержание мистеру Ариасу — тысяча двести пятьдесят долларов ежемесячно, вплоть до окончательного судебного слушания этого дела; временные алименты на ребенка мистеру Ариасу — тысяча долларов. — Судья посмотрел в сторону Терри: его лицо еще не утратило сварливого выражения. — Свидания с ребенком для миссис Перальты — через выходные с вечера пятницы до вечера воскресенья. Детали обсудите с мужем — суду некогда заниматься этим, — заключил он и обратился к помощнику: — Давайте следующее дело.
Терри не шелохнулась.
Флагерти положила руку ей на плечо и тихо сказала:
— Ничего не поделаешь. Надо идти.
Скатена постучал по столу судейским молотком. Вздрогнув, Терри встала и, не видя ничего вокруг себя, словно робот, направилась к выходу.
Оказавшись в коридоре, Тереза прислонилась к стене. Она была как во сне.
— Мне очень жаль, — сдержанно произнесла Флагерти. — С ним невозможно иметь дела.
— Не переживай. Ты сделала все, что могла.
— Как ты себя чувствуешь? — спросила адвокат, держа ее за руку.
— Нормально. Я позвоню тебе попозже.
Флагерти топталась на месте, не зная, что сказать.
— Я не держу тебя, — произнесла Терри. — Тебя ждут другие дела.
Джанет молча кивнула, и в следующее мгновение Терри услышала, как застучали ее каблуки.
Тереза Перальта с горечью подумала, что потребовалось меньше месяца, чтобы лишить ее дочери.
Кто-то положил руку ей на плечо; она повернулась, рассчитывая увидеть Рики. Но это был Алек Кин.
— Этого нельзя было допускать, — произнес он.
— Нельзя?
— Нет. — Он явно нервничал. — Мне не следовало бы говорить вам этого, но мои рекомендации были совсем другие. Этот человек едва ли слышит и половину из того, что ему советуют.
— Этот человек, — гневно отрезала женщина, — ничего не знает о моей дочери.
— А ему этого и не нужно, — устало-брезгливым тоном заметил Кин. — Спросите его, и он расскажет вам о своем огромном жизненном опыте. Он как-то обмолвился в разговоре со мной, что достаточно ему увидеть, как ведут себя стороны в суде, и он расскажет о них гораздо больше того, что написано в наших отчетах.
Терри почувствовала тошноту.
— Значит, Рики выиграл. Он облапошил его. А я просто набитая дура.
