Я расстроился. Ведь я ожидал родственника или друга семьи Массэ! Впрочем, конверт мне пришлось взять. Парень, улыбаясь, ожидал чаевых. Я протянул ему мелкую купюру, что привело его в восторг.
— Спасибо, месье! Приятного вечера!
Приятного вечера!
Я закрыл дверь, содрогаясь от бешенства. В письме, которое я небрежно держал за уголок, наверняка были новогодние пожелания от какого-нибудь друга. Я злился на этот бумажный квадратик за то, что он вселил в меня ложную радость.
— Держите! — вздохнул я, подойдя к Люсьенн.
Сначала она бросила на конверт небрежный взгляд, но затем внезапно вырвала его из моих рук.
— Это от Жан-Пьера!
Она держала послание перед глазами, то приближая его к себе, то отдаляя, как делал бы человек с плохим зрением, старающийся читать без очков.
— Да, это от Жан-Пьера, но я никак не могу… Буквы расплываются перед глазами.
Распечатав конверт, я начал читать письмо вслух, впрочем, довольно неуверенно, потому что так и не привык к почерку французов.
«Моя дорогая Люсьенн!
Меня только что сбила машина. К счастью, ничего серьезного, но мне должны сделать рентгеновские снимки. Вернусь вечером. А пока выпей стаканчик, потому что, когда я вернусь, хочу застать тебя в веселом расположении духа. Забудь нашу сегодняшнюю ссору. Вот видишь: Бог наказал меня. Я люблю тебя.
Твой Жан-Пьер».
Если бы меня ударила молния, и то я не был бы так потрясен. Думаю, у меня отвисла челюсть, когда я прочитал это послание. В этот момент моей физиономии позавидовал бы сам Джерри Льюис.
Люсьенн, скрестив руки на груди, прошептала:
— Несчастный случай! Бедный мой! Именно это вы и хотели мне сказать?
— Э-э-э… Да, именно это, мадам.
Волнение по-прежнему не оставляло ее, но, несмотря на это, чувствовалось, что настоящая тревога в ней улеглась. Несчастный случай, происшедший с мужем, не мог не беспокоить ее, но наступившая уверенность, что Жан-Пьер вернется, избавляла от прежней ужасной муки.
— Только бы он ничего не скрывал от меня! Он не пишет, где он находится?
— Нет.
— Будьте любезны, прочтите еще раз!
Я снова медленно, тщательно выговаривая каждое слово, принялся читать письмо. Это непостижимо! Вновь перед моими глазами предстал лежавший на проезжей части с неестественно запрокинутой головой Массэ. Я увидел, как полицейский, ощупав грудь убитого, молча накинул ему на лицо свой плащ.
«Моя дорогая Люсьенн!
Меня только что сбила машина…»
Я прервался, чтобы проверить почтовый штемпель. Пневматичка была отправлена в девятнадцать часов тридцать минут, то есть более чем через полчаса после несчастного случая.
«Ничего серьезного…»
А если Массэ был всего лишь оглушен ударом? Тогда он, без сомнения, пришел в себя в машине «скорой помощи»!
— Он должен был точно указать, где находится. Я бы примчалась к нему в больницу! Он пишет, что вернется… Ведь он уверен в этом, не правда ли?
— Именно так.
«Вернусь вечером…»
— Какое счастье! О! Мой любимый…
Люсьенн закрыла глаза, и две слезинки выкатились из-под длинных ресниц.
— Он любит меня, — прошептала она. — Он пишет, что любит меня… Жан-Пьер! Жан-Пьер!
От вновь обретенной радости она плакала и смеялась, покачиваясь на месте, уперев руки в бедра.
— Мадам Массэ… Люсьенн…
— Да?
— Извините меня, но… Вы уверены, что это почерк вашего мужа?
Она схватила письмо, вгляделась в него, моргнула и вновь заулыбалась.
— Уверена!
Я подумал о телефонном звонке, раздавшемся незадолго до прихода почтальона. Я чувствовал, что взят в оборот некой неведомой силой, я физически ощущал ее; она давила мне на плечи, побеждала меня… а я никак не мог определить, что же это за сила.
— Хорошо, знаете что? Не отправиться ли вам сейчас отдохнуть, пока не пришел ваш муж? Вы ведь слышали: он хочет, чтобы вы были в веселом расположении духа.
— А что будете делать вы?
— А я попрошу у вас разрешения удалиться: меня ждут.
— Вы женаты?
— Да, у меня двое детей. Новогодние подарки для них у меня в машине…
— Я понимаю. Вы действительно не можете дождаться моего мужа? Я чувствую себя…
— Больной?
— Нет. Голова болит, но ничего страшного. Я просто боюсь оставаться одна!
— В таком случае, я подожду.
— Спасибо.
