I
За три года ухода от самой себя в жизни Кэрол произошел ряд событий, отмеченных «Неустрашимым» или бывших предметом обсуждения «Веселых семнадцати»; но нигде не записанным, не обсужденным и в то же время самым важным обстоятельством ее жизни было постепенное признание самой себе в том, что ей нужна, необходима родная душа.
II
Би и Майлс Бьернстам поженились в июне, через месяц после постановки «Девчонки из Канкаки». Майлс остепенился. Он перестал критиковать государственный и общественный строй, перестал барышничать и расхаживать в красном пледе по лагерям лесорубов; он поступил машинистом на лесопилку Джексона Элдера. Можно было видеть, как он пытался на улице по-соседски заговаривать с настороженно-недоверчивыми людьми, над которыми столько лет издевался.
Кэрол помогла им устроить свадьбу. Хуанита Хэйдок смеялась над ней:
— Просто глупо отпускать такую служанку, как Би! А кроме того, почему вы думаете, что ей стоит выходить за этого нахального проходимца, «Красного шведа»? Будьте умнее. Прогоните вы его шваброй и держите покрепче вашу девицу, потом поздно будет. Что? Мне пойти на эту шведскую свадьбу? Ну, уж нет.
Другие дамы хором поддержали Хуаниту. Кэрол удивлялась их спокойной жестокости и стояла на своем. Майлс сказал ей:
— Джек Элдер говорит, что, может быть, придет на свадьбу! Ха-ха, вот забавно: хозяин явится засвидетельствовать почтение Би, как настоящей светской даме! Когда-нибудь я так разбогатею, что Би будет играть в бридж с миссис Элдер… и с вами. Вот увидите!
В некрашеной лютеранской церкви собралось всего девять человек гостей: Кэрол, Кенникот, Гай Поллок и старички Перри (всех их привела Кэрол), затем простые и робкие родители Би, ее кузина Тина и Пит, бывший компаньон Майлса по торговле лошадьми, мрачный волосатый субъект, который ради этого события купил черный сюртук и приехал за тысячу двести миль из Спокейна. Все они чувствовали себя неловко.
Майлс беспрестанно оглядывался на дверь, но Джексона Элдера не было видно. Дверь так и не открылась ни разу после того, как нерешительно вошли первые гости. Майлс крепче сжал руку Би.
С помощью Кэрол он превратил свою лачугу в коттедж, где имелось все, что нужно: белые занавески, канарейка и кресло, обитое цветастым ситцем.
Кэрол уговаривала влиятельных матрон пойти с визитом к Би. Они обещали — полушутя.
Преемницей Би стала пожилая молчаливая ширококостая Оскарина, которая вначале очень подозрительно отнеслась к своей легкомысленной госпоже, что даже дало повод Хуаните Хэйдок каркать: «Вот видите, милочка, говорила я вам, что и у вас будут затруднения с прислугой!» Но Оскарина стала относиться к Кэрол по-матерински, взялась за свои кухонные обязанности так же ревностно, как Би, и в жизни Кэрол ничего не изменилось
III
Новый мэр, Оле Йенсон, неожиданно выдвинул Кэрол в члены совета городской библиотеки. Остальными членами были: доктор Уэстлейк, Лаймен Кэсс, адвокат Джулиус Фликербо, Гай Поллок и Мартин Мэони, бывший содержатель извозчичьего двора, а теперь владелец гаража. Кэрол была в восторге. На первое заседание она пришла с видом несколько снисходительным, так как считала себя там единственным человеком, кроме Гая Поллока, разбирающимся в книгах и в технике библиотечного дела. Она намеревалась преобразовать всю систему.
Ее самоуверенность исчезла, уступив место здоровой пристыженности, когда она увидела, что совет, заседавший в почти пустой комнате верхнего этажа дома, приспособленного под библиотеку, не занят разговорами о погоде и не жаждет сыграть в шашки, а погружен в обсуждение книг. Она сделала открытие, что любезный старый доктор Уэстлейк очень начитан в поэзии и беллетристике, а владелец мельницы Лаймен Кэсс, небритый, с телячьей физиономией, изучал Гиббона, Юма, Грота, Прескотта и других «толстых» историков и мог цитировать из них целые страницы (что он и делал!). Когда доктор Уэстлейк шепнул ей: «Да, Лайм очень знающий человек, но большой скромник», — она поняла, что сама она и не очень много знает и недостаточно скромна, и упрекнула себя в том, что до сих пор не обнаружила этих скрытых сил, таившихся в обширном Гофер-Прери. А когда доктор Уэстлейк приводил выдержки из «Божественной комедии», «Дон-Кихота», «Вильгельма Мейстера» и Корана, она подумала, что едва ли кто-нибудь из близких ей людей, даже ее отец, читал все эти четыре книги.
