С тех пор как Ксимена пришла в школу Бичера в этом году, все хотели с ней дружить. И я не исключение! Уверена, она этого не помнит, но это я помогла ей найти шкафчик в первый день школы. И одолжила ей карандаш на третьем уроке (который она мне, кстати, так и не вернула). Но ее лучшей подругой стала Саванна. Саванна заметила ее в ту же секунду, как Ксимена вошла в школу. И всё – Ксимена пропала для всех остальных. Это был словно большой взрыв дружбы, в результате которого в ту же секунду родилась целая вселенная понимающих взглядов, хихиканий, похожей одежды и секретов. После этой встречи ни у кого уже не было особых шансов познакомиться с Ксименой поближе. Да и она не старалась заводить друзей за пределами компании Саванны. Может, это просто было ей не нужно. Многие считали ее снобом.
Все, что я действительно знала о ней, так это то, что у нее самая потрясающая растяжка, которую я когда-либо видела, и самые высокие оценки в нашем классе. И она язва – делает множество «тонких замечаний» о людях за их спиной. Некоторые, как Майя, ее терпеть не могли. Но мне очень хотелось познакомиться с ней поближе. А может, и подружиться! Смеяться над ее саркастическими замечаниями. Я так хотела ей понравиться!
– Надеюсь, оно того стоит, – сказала Ксимена. – У нас столько работы в этом месяце! Проект для научной ярмарки…
– Я свой даже не начинала, – ответила Джун.
– И я тоже! – поддакнула я, хотя это была неправда. Мы с Римо закончили диораму клетки на первой неделе после зимних каникул.
– Ну и хорошо бы, чтоб мы действительно репетировали. – Ксимена посмотрела на свой телефон. – Не хочу выглядеть полной идиоткой на сцене Карнеги-холла только потому, что мы только и делали, что ждали чокнутую миссис Атанаби, которая все время опаздывает!
– Знаете, – я старалась говорить небрежно, – если нам нужно место для репетиций не в школе, вы могли бы приходить ко мне. У меня в подвале зеркальная стена и станок. Моя мама давала уроки балета у нас дома.
– Я помню твой подвал! – воскликнула Джун. – Ты там отмечала свой день рождения, и мы все были цветочными феями!
– Во втором классе, – ответила я, смутившись от упоминания цветочных фей перед Ксименой.
– Ты далеко живешь? – Ксимена просматривала свои сообщения на телефоне.
– Десять кварталов отсюда.
– Окей, пришли мне свой адрес, – сказала она.
– Конечно! – Я выхватила телефон, думая про себя: «Я пошлю Ксимене Ван свой адрес!» как полная идиотка. – Э-э-э, а какой у тебя номер?
Она не подняла глаз от своего телефона, просто показала мне ладонь. По краю ладони аккуратными синими цифрами был написан ее номер. Я забила его в контакты и отправила ей свой адрес.
– Знаете что, – предложила я, – если хотите, можете завтра прийти ко мне после школы. Начнем уже репетировать.
– Окей, – согласилась Ксимена, и у меня перехватило дыхание. Ксимена Ван завтра придет ко мне в гости!
– Ой, а я не могу, – сказала Джун с извиняющимся видом. – Я завтра встречаюсь с Ави.
– Тогда в пятницу? – спросила я.
– Не могу, – отрезала Ксимена.
– Ну, может, на следующей неделе?
– Успеем договориться, – равнодушно бросила она. А потом провела рукой по волосам и улыбнулась Джун: – Я забыла, что ты дружишь с Уродом. И каково это?
Не думаю, что она как-то особенно хотела сказать что-то гадкое. Большинство в школе автоматически так его называли.
Я посмотрела на Джун. «Только ничего не говори», – подумала я про себя.
Но я знала, что та не промолчит.
Как на Лавандовую фею невозможно разозлиться
Джун вздохнула.
– Пожалуйста, не называй его так, – попросила она почти смущенно.
Ксимена сделала вид, что не поняла:
– Почему? Его здесь нет. – Она собрала волосы в хвост. – Это просто прозвище.
– Это ужасное прозвище, – сказала Джун. – Мне от него не по себе.
Вот что нужно знать о Джун Доусон: она может сказать что-нибудь в этом роде, и никто не будет злиться. Если бы я сказала такое, на меня бы тут же набросились с обвинениями, что я хочу быть слишком хорошей. Но когда так говорит Лавандовая фея, поднимая свои маленькие милые брови-улыбки, никто и не подумает, что она зануда. Она просто сама доброта.
