– Добрый день, – вежливо поздоровался я и грустно добавил: – Немного замерз. Пустите в кабину погреться? А я вам все как раз и расскажу.
– Ну, давай, – заинтригованно произнес мужчина и открыл дверь. – Только я долго стоять не могу, сам знаешь, по времени все. Так что с ним? С Игнатом?
– Да плохо все! – отмахнулся я. – На него наткнулся какой-то имперец, вырубил его, забрал форму и оставил связанным в лесу.
– Ничего себе! – взволнованно произнес мужик. – А он сам-то как? Живой?
– Живой, – ответил я. – Ему попался невероятно добрый имперец, который его только вырубил, и все.
– М-да. Вот дела! – покачал головой водитель. – А как его нашли-то? В лесу? Связанного? И что с этим имперцем?
– А имперец обманом сел в грузовой автомобиль, остановив перед этим одного водителя, а Игната, к слову, пока так и не нашли. Надеюсь, с ним все будет хорошо.
– Обманом сел в автомобиль? Еще не нашли? – посмотрел мужчина в сторону леса и, повернувшись ко мне, жалобно спросил: – Это ведь шутка?
Вместо ответа я перезарядил автомат и направил ему в живот.
– Поехали, командир, у имперца очень мало времени.
Недовольно поморщившись, водитель переключил передачу, и автомобиль медленно покатил вперед.
– Ты это, – сказал он через некоторое время, – не убивай меня, а? У меня шестеро детей сиротами останутся, если что. Я же полугражданский человек, простой водитель, так сказать. Я не какой-нибудь там боец, просто баранку кручу, и все. Грузы различные вожу.
– Не убью, – выдержав паузу, ответил я и, как только мужик облегченно выдохнул, добавил: – Наверное. Тут, знаешь ли, все зависит от тебя. Если честно ответишь на все вопросы и сделаешь так, как я скажу, все будет хорошо. А если нет, пеняй на себя.
– Ну дык! Конечно! Все сделаю, как скажешь! – обрадованно заверил меня водитель. – Все, что знаю, расскажу. Мне скрывать нечего.
– В таком случае для начала расскажи, куда едешь и что везешь?
– Дык боеприпасы везу, – охотно сообщил мужчина. – Прямо на пропускной пункт Бележино, что на границе стоит. Вот.
– Карта есть? – спросил я.
– Конечно, – кивнул водитель. – Вон на приборной панели планшетка с прикрепленной картой лежит.
Планшеткой оказался прямоугольник из фанеры, на который канцелярскими зажимами была закреплена карта.
– Здесь сейчас наш маршрут? – спросил я и после кивка водителя произнес: – Покажи, где мы сейчас находимся?
– Вот, – с готовностью указал мужик пальцем на участок дороги. – Примерно здесь.
– Ага, – кивнул я. – А едем куда?
– Да вот до самого пункта Бележино, – ответил водитель. – Сверху подписано даже.
– Ага, – еще раз перевел я взгляд на карту и уточнил: – Здесь, я так понимаю, граница, здесь фронт. А вот что это за красная точка на нашем пути?
– А, так это блокпост, – с готовностью ответил мужчина и, помрачнев, добавил: – Нас там проверять должны.
– И что, действительно проверяют?
– Да нет, – покачал он головой. – Вначале, когда я только начал тут ездить, проверяли. А сейчас просто отметку в путевом листе ставят, и все. Привыкли, стало быть.
– Хм… – Я задумался. – То есть будешь останавливаться.
Мужик кивнул.
– Ты же понимаешь, что, когда нас остановят, ни словом, ни делом не должен меня выдать?! – вкрадчиво уточнил я.
– Конечно! – как можно искреннее постарался заверить меня водитель. – Ни в жизнь не выдам, пока ты в мой живот своим оружием тычешь.
– Ты же понимаешь, – в свою очередь продолжил я, – если ты даже подашь им какой-нибудь знак, что в кабине посторонний, они церемониться не будут. Им своя жизнь намного дороже, чем жизнь какого-то полугражданского водилы. Поэтому они без зазрения совести будут стрелять через дверь. Я-то человек подготовленный, «щит» выставить могу, а потом сбегу, а вот у тебя такой защиты нет. Поэтому делай все, чтобы мы спокойно миновали блокпост. Это в твоих интересах.
Мужик подавленно кивнул, а я мысленно улыбнулся.
«Согласен он, значит, с моими словами. Ну а что? Все ведь по житейской мудрости. Как говорится, своя рубаха, она ближе к телу».
– Прав ты, незнакомец, – произнес мужик через некоторое время. – Может быть, и хотел бы по совести поступить, да только тогда за жизнь свою и копейки на кон не поставлю. Да и к семье вернуться не смогу, нельзя мне рисковать.
