…Изложенный первый вариант по срокам сосредоточения позволяет нам сравниться в сборе основной массы войск с нашими вероятными противниками, и бои начнутся на самой границе».
Но кроме этого Шапошниковым рассматривался иной вариант.
«2. Второй вариант стратегического развертывания к югу от Полесья
Как выше было доложено, развитие событий в Средней Европе или развертывание главных сил германо-польских армий в Галиции могут привести нас к решению перенести стратегическое развертывание наших главных сил к югу от Полесья, ведя активную оборону к северу от него и на Северо-Западе.
Такое решение может быть принято или сразу, или в ходе начавшегося сосредоточения, не позднее 10-го дня мобилизации, для своевременного поворота потока эшелонов на Юго-Запад.
Выше было доложено, что к югу от Полесья возможно ожидать развертывание до 79 пехотных дивизий германо-польских армий, 4700 танков и танкеток и 2800 самолетов.
Весьма вероятно, что это развертывание своими главными силами будет в районе Ровно — Тарнополь, Львов — Ковель, имея основной задачей удар на Киев через Бердичев или Казатин. Не исключена возможность, что часть сил будет направлена через Бессарабию, если Румыния не окажет этому сопротивление. Удар через Бессарабию можно ожидать на Жмеринку или Винницу, или еще восточнее во фланг нашего стратегического развертывания.
Основной задачей по второму варианту стратегического развертывания наших сил будет нанесение решительного поражения германо-польским силам. Поэтому наши главные силы должны быть развернуты на фронте Новоград-Волынский — Проскуров для удара на фронт Луцк — Львов, имея в виду главными силами выйти в район Ковель, Львов, Броды, Дубно с дальнейшим наступлением на Люблин.
На флангах: Сарненское направление является ограниченно маневренным по условиям местности. Направление к югу от Тарнополя должно быть прикрыто сильной армией, дабы обеспечить главную группировку от флангового удара от Львова.
На румынской границе оставляются лишь 3 стр. дивизии, опирающиеся на укрепленные районы, но расположение резервов Главного командования должно позволить быстро подать силы для прерывания отхода через Бессарабию польско-германских сил. 17 стрелковых и 2 кав. дивизий могли бы быть в этом случае первым эшелоном.
При втором варианте для стратегического развертывания к югу от Полесья назначается:
стрелковых дивизий — 57; кавалерийских дивизий — 8; всего орудий — 5032; танковых бригад — 13, а всего танков 5156; самолетов — 2182, из них бомбардировщиков — 978; истребителей — 488; разведчиков — 716.
Кроме того, авиационная армия — бомбардировщиков 500, истребителей 128, разведчиков 67, всего 695.
Кроме того, до 300 бомбардировщиков может быть привлечено с фронта к северу от Полесья, что дает всего для действий на юго-западе до 3177 самолетов, не считая 275 морских самолетов, а с ними будет 3452 самолета.
В резерве Главного командования сосредоточиваются: стрелковых дивизий 12; орудий 720; танков 385».
Конечно, план не был идеален. Несмотря на опыт «молниеносных» немецких операций на Западе Европы, советские военачальники — и с ними Шапошников — все-таки исходили из создавшихся в ходе Первой мировой войны и уже устаревших представлений о начальном периоде военных действий. Все фазы операций отсчитывались автором плана от условного дня объявления мобилизации. Действительно, в Гаагской конвенции 1907 года указывалось, что военные действия «не должны начинаться без предварительного и недвусмысленного предупреждения, которое будет иметь форму мотивированного объявления войны или форму ультиматума». Эта конвенция была составлена в 1914 году до войны и даже действовала: от формального повода войны — убийства эрцгерцога Фердинанда 28 июня 1914 года до предъявления австрийского ультиматума Сербии прошел почти месяц; частичная мобилизация была объявлена в России 25-го, в Германии — 27-го, в Австрии — 25 июля. Всеобщая мобилизация — 30 июля — 1 августа. Начало же боевых действий последовало значительно позже.
В 1939-40 годах гитлеровская Германия порвала с этой «традицией», нападая безо всяких формальностей на свои жертвы. Тем не менее в советских стратегических документах 1940 года (и в их последующих вариантах марта — мая 1941 года) остались по существу фиктивные понятия отсчета от дня мобилизации.
