– Ой, да кто их не делает. – Оленька легкомысленно махнула рукой и хихикнула. – Я вон все помню, но глупости мне это не мешает делать.
– Это точно, – чуть покровительственно подтвердил Николай. – Но то, что не помните, можно выучить заново. Главное – живы остались, остальное нарастет.
– Именно, – подтвердила Анна. – Просто нужно точно выяснить, чего ты не помнишь, и постараться с этим разобраться побыстрее.
– Проще выяснить то, что помню. Я же совершенно ничего не помню. Даже то, что Оля – моя подруга, мне сообщил Владимир Викентьевич. И что у вас семья оборотней – тоже. Признаться, мне до сих пор в это не верится.
– Во что? – спросил Николай.
– В существование оборотней.
– Так вот же мы! – удивленно всплеснула руками Оленька.
– Самые настоящие, – подтвердил Николай.
– Выглядите вы как самые обычные люди, – пояснила я. – Но оборотни, они же должны превращаться в зверей?
– Мы и превращаемся, – несколько недоуменно ответил Николай. – Что тут странного, Лиза?
– Все странное. У меня в голове не укладывается, как это вообще происходит. Вот вы, Николай, можете показать?
По установившейся после моих слов тишине и легкому румянцу смущения на лице брата Оленьки я поняла, что спросила что-то не то. Что-то неприличное для обсуждения в обществе. Но если сама тема не под запретом, то что такого я сказала? Мне действительно было совершенно непонятно, как из высокого широкоплечего молодого офицера получается маленький пушистый шерстяной комочек. Не может такого быть, и все!
– Ой, – наконец отмерла Оленька, чему-то необычайно обрадовавшаяся. – Ты хочешь увидеть его Зверя?
Зверя? Это она так сейчас про хомячка? Хомячков я видела. Кажется, у меня даже была парочка в детстве, но я сейчас ни в чем не уверена. Да и хотелось мне совсем не этого.
– Я хочу увидеть, как вообще проходит превращение, – несколько растерянно ответила я. – Но, кажется, я что-то не то хочу.
– Не то – это мягко сказано, – хмыкнула Анна. – Все знают, что оборотню, чтобы превратиться, нужно полностью раздеться. Поэтому такие слова, как твои, это…
Она замялась, не решаясь сказать что-то вроде «приглашение к более тесному общению», но я и без того поняла.
– Почти объяснение в любви, – жизнерадостно закончила за нее Оленька. – Просьба показать Зверя – это очень личная просьба, понимаешь?
– Теперь понимаю. Извините, Николай, я ничего такого не хотела, – окончательно испугалась я.
А то действительно покажут хомячка, а потом выяснится, что я теперь обязана что-нибудь их семейству в ответ. Нет уж, лучше пока обойтись без столь ценного знания. В крайнем случае, если любопытство никуда не денется и будет меня глодать изнутри, в книжках у Владимира Викентьевича что-нибудь да найдется для его удовлетворения. Возможно, даже в тех, что предназначены для малышей. Наверняка не у одной меня возникает такой вопрос.
– Ничего страшного, – ответил Николай, уже полностью пришедший в себя после моего неприличного предложения. – Поначалу я действительно удивился, но…
– Я просто ничего, совсем ничего не знаю об оборотнях. Но теперь поняла, что про вторую половину личности лучше ничего не спрашивать. Что еще мне надо знать?
– Про оборотней или вообще? – уточнила Анна.
У этой девушки подход был весьма деловой, что радовало. Она не разменивалась на сострадание и сожаления, а сразу прикидывала, что можно сделать и как это сделать наилучшим образом. Пожалуй, я поняла, почему именно ее пригласила сегодня Оленька.
– Вообще. Я даже не знаю, как к кому обращаться или что сколько стоит. Так что чем больше вы мне подсказываете, тем лучше. – Я постаралась улыбнуться, хотя мне было совсем невесело.
– Мы подскажем, – робко бросила Тамара.
– Конечно, подскажем, – согласилась Анна. Сурово так согласилась, что захотелось вытянуться в струнку и сказать: «Так точно, командир». Даже Хомяков подобрался. Впрочем, он-то как раз мог просто придвинуться, чтобы ничего не пропустить. – А пока поменьше болтай, чтобы не попасть опять в такую же ситуацию. С оборотнями вообще сложно. Хорошо, что их мало.
– Мало? – удивилась я. – Я думала…
– Мало, – подтвердила Оленька. – В нашем классе только я.
