— Я бы накормила людей.
— На сто золотых можно или много недель кормить несколько человек, или же кормить много народу в течение нескольких дней. А потом все вернется на круги своя. Так что в итоге все останется по-прежнему.
Сонеа открыла рот, затем снова закрыла. Крыть было нечем. Он был прав. И все же неправ. Все равно, даже не попытаться оказать помощь — это неправильно.
Вздохнув, она отвела глаза и нахмурилась при виде своих нелепых одеяний. И хотя она прекрасно понимала, что, сменив тему, покажет противнику, что проиграла спор, девушка раздраженно одернула на себе халат.
— Где моя одежда?
Маг внимательно изучал свои руки.
— Ее нет. Я дам тебе другую.
— Но я хочу свою, — упрямо заявила она.
— Я ее сжег.
Сонеа недоверчиво посмотрела на чародея. Ее плащ, пусть грязный и местами потертый, — но это был хороший, добротный плащ. И — что самое важное — его дал ей Сири, ее друг.
В дверь постучали, и Ротан поднялся на ноги.
— Сонеа, мне нужно отлучиться. Я вернусь через час.
Девушка смотрела, как чародей подошел к двери и открыл ее. В проеме показалась другая, также роскошно обставленная комната. Дверь закрылась, и послышался звук запираемого замка.
Сонеа окинула дверь изучающим взглядом. Интересно, замок волшебный? Она подошла поближе и услышала из-за двери приглушенные голоса.
Сейчас отпирать дверь бессмысленно, но вот потом…
Боль сжимала голову тисками. За ухо покатилась какая-то прохладная струйка. Открыв глаза, Сири увидел расплывчатое пятно лица в темноте. Лицо было женским.
— Сонеа?
— Привет. — Голос незнакомый. — С возвращением.
Сири плотно зажмурил веки и снова открыл глаза. Лицо стало отчетливее. Длинные темные волосы, необычайно красивые черты. Кожа у женщины была темная, но не такая черная, как у Фарена. Прямой киралийский нос дополнял элегантное вытянутое лицо. Словно Сонеа и Фарен вдруг стали одним человеком.
«Я сплю», — подумал юноша.
— Нет, не спишь, — возразила женщина и посмотрела куда-то поверх его головы. — Похоже, ему неплохо досталось. Хочешь с ним поговорить?
— По крайней мере, попробую, — этот голос был странно знаком. В поле зрения показался Фарен. Внезапно на Сири лавиной обрушились воспоминания, и он попытался сесть. В глазах потемнело, голова просто разрывалась от боли. Юноша почувствовал у себя на плечах чьи-то руки и неохотно подчинился, когда они бережно уложили его обратно.
— Привет, Сири. Это Кайра.
— Она похожа на тебя, только красивая, — пробормотал Сири.
Фарен захохотал.
— Ну, уважил. Кайра — моя сестра.
Женщина улыбнулась и отошла в сторону. Сири услышал, как справа, закрываясь, скрипнула дверь. Он посмотрел на Фарена.
— Где Сонеа?
Вор посуровел.
— Она у колдунов. Они унесли ее в Гильдию.
Слова снова и снова эхом звучали в голове. Он почувствовал, как внутри все болезненно сжалось.Ее схватили!Как он только мог подумать, что сможет ее защитить? Стоп, нет. ЭтоФарендолжен был ее защищать. В груди вспыхнула ярость. Сири набрал в легкие воздуха, и собрался было сказать, что думает на этот счет, но… Нет. «Я должен ее найти. Я должен ее вернуть. Мне может понадобиться помощь Фарена».
Ярость утихла. Сири нахмурился.
— Что случилось?
Фарен вздохнул.
— Неизбежное. Ее поймали, — он покачал головой. — Я был не в силах их остановить. Я испробовал все возможные способы.
Сири кивнул.
— И что теперь?
Губы Вора сложились в горькую полуулыбку.
— Я оказался не в силах выполнить мою часть договора. В то же время и Сонеа не имела возможности использовать свою магическую силу в моих интересах. Таким образом, мы оба старались, но потерпели неудачу. Что же касается тебя… — Фарен серьезно взглянул на юношу, — мне бы хотелось, чтобы ты остался со мной.
Сири уставился на Вора. Как он мог так легко отказаться от Сонеа?
— Ты волен поступать как сочтешь нужным, — добавил Фарен.
— А как же Сонеа?
Вор нахмурился.
— Она в Гильдии.
— Не самое безнадежное место. Я не раз там бывал.
Морщины между бровями Фарена углубились.
— Не говори глупостей. Ее наверняка охраняют.
— Мы сможем их отвлечь.
— Нет, мы на это не пойдем. — Глаза Вора сверкнули. Он прошелся туда-сюда и снова остановился. — Воры никогда не пойдут против Гильдии. Так было и так будет. Мы не настолько глупы, чтобы надеяться на успех.
