Фашистские режимы Муссолини и Гитлера были настолько популярны во всём мире, что подавляющее большинство развитых стран, так или иначе, играли в фашизм, перенимали его методы, лозунги, внешнюю атрибутику и даже сам термин «фашизм». В лексиконе американцев и европейцев появились такие понятия, как «сельский фашизм», «индустриальный фашизм», «американский фашизм», «русский фашизм» и прочие «фашизмы».
Писатель Герберт Джордж Уэллс, в своём выступлении в Оксфордском университете, заявил: «Я хочу видеть либеральных фашистов и просвещённых нацистов». Его желание сбылось, в США после избрания президента Рузвельта появился этот странный неуклюжий термин – «либеральный фашизм». Два совершенно несовместимых понятия соединились в термине, обозначавшем фашистские способы решения политических и экономических проблем в демократических государствах, то есть достижение либеральных целей откровенно фашистскими методами.
Фашистским государство можно назвать не в связи с изредка применяемыми отдельными фашистскими методами управления страной и её экономикой, а лишь когда фашизм в таком государстве становится государственной политикой и все его родовые признаки налицо. Это когда больной фашизмом стране не просто нездоровится, а её лихорадит, то бьёт озноб, то тут же сразу кидает в жар, а политическое руководство кидается из одной крайности в другую. В стране нарушается нормальный образ жизни граждан, разрушаются экономические основы свободного предпринимательства, деградируют наука, искусство, общественные и государственные институты. То, что ещё вчера не только дозволялось, но и прямо поощрялось государством, с некоторых пор уже запрещается. Белое становится чёрным, а чёрное – белым.
Примечательно, что в различных фашистских странах способы пропагандистского воздействия на массы практически одинаковы, иногда до полной идентичности.
Десять лет назад, когда началась Перестройка и в страну стала поступать в большом количестве запрещённая ранее в Советском Союзе литература, меня поразила схожесть агитационных плакатов гитлеровской Германии и СССР 1930-х годов. Позднее, когда я увлёкся изучением методов государственной пропаганды тоталитарных режимов, то убедился в идентичности пропагандистских приёмов в Третьем Рейхе и в СССР. Одни и те же образы, одни и те же герои, даже очень похожая музыка, кино, монументальное и изобразительное искусство. Архитектура, склонная к гигантизму и символизму, различалась в разных странах лишь наличием особых национальных форм, традиционных орнаментов. Потом я обнаружил, что также похожи пропагандистские образы, эстетика и стиль фашистской Италии, фалангистской Испании, других фашистских режимов, существовавших уже после окончания Второй мировой войны и существующих в настоящее время.
Один из определяющих признаков фашизма — государство претендует на мысли граждан. Пропаганда для фашистов является главным инструментом власти, обладающим намного бо́льшим практическим значением, чем государственный репрессивный аппарат. Самоцензура в фашистском обществе важнее официальной государственной цензуры, именно поэтому главной целью фашистов является массовые манипуляции с сознанием людей, примитивизация их мышления, чтобы люди использовали не логику и свой жизненный опыт, а мыслили категориями навязанной им идеологии, пропагандистскими образами и лживыми лозунгами.
Человек не всегда способен с первого, второго и двадцать второго раза распознать садистскую природу государства, в котором живёт, ещё и по той причине, что усилиями пропагандистов, на людях фашизм носит небесной красоты вуаль доброй сказочной феи, способной исцелить общество от вечных недугов, дать труженику работу, обеспечить старикам достойную старость, защитить от настоящих или мнимых врагов. А в реальности, под этой лёгкой и тонкой красивой вуалью — страшное звериное мурло.
Находясь внутри системы, большинству граждан кажется, что окружающая действительность на самом деле является именно такой, какой её рисует фашистская пропаганда. Для объективного понимания природы фашизма, огромное, если не решающее, значение имеют интеллектуальный уровень и образование, культурные традиции. Неслучайно принципиальными противниками фашизма являются интеллектуалы. Ярыми сторонниками, теми, кто не просто декларирует своё благожелательное отношение к фашизму, а искренне верят в истинность его доктрины, как правило, являются наименее образованные слои населения. Чем ниже стоит на социальной лестнице человек, тем он сильнее верит пропаганде.
