– На самом деле, довольно легкая, – вырвалось у него прежде, чем он успел прикусить язык.
Схватив с дивана подушку, Энни запустила ею в Тео. Он привык к вспышкам женской ярости, а этот выпад не стоило принимать всерьез, поэтому Тео даже не потрудился увернуться. Энни снова сердито топнула ногой. Взбешенная, она размахивала руками и трясла головой, кудряшки ее дрожали.
– Я отлично знаю, чего теперь ждать! Стоит мне повернуться спиной, и меня столкнут в болото. Или запрут в кабине кухонного лифта. Или утопят! – Она судорожно схватила ртом воздух. – Я не доверяю тебе! Ты мне противен. А теперь ты… ты…
– Испытал удовольствие, которого мне давненько не доставляли. Ты это хотела сказать? – Тео никогда не считал себя самоуверенным наглецом, но отчего-то Энни пробуждала в нем самое худшее. А может, это было самое лучшее?
Она смерила его уничтожающим взглядом.
– Ты и не думал предохраняться!
Его веселая ухмылка тотчас увяла. Обычно он соблюдал осторожность и сейчас почувствовал себя на редкость глупо. Он тут же перешел в глухую оборону.
– Я, знаешь ли, не ожидал, что случится подобное.
– А следовало бы! В эту самую минуту один из твоих маленьких головастиков подбирается к моей яйцеклетке!
Она выразилась чертовски забавно, но Тео совершенно не хотелось смеяться. Он потер подбородок тыльной стороной ладони.
– Но ты ведь… принимаешь противозачаточные таблетки. Верно?
– Немного поздно спрашивать об этом, тебе не кажется?! – Резко отвернувшись, Энни прошествовала к двери. – Нет, не принимаю!
Тео показалось, что грудь сдавило ледяными тисками. Он оцепенел, не в силах пошевелиться. Энни скрылась у себя в спальне, вскоре послышался шум воды – она перешла в ванную. Тео тоже не мешало бы принять душ, но он мог думать лишь о том, что натворил, и об ужасной цене, которую ему, возможно, придется заплатить за самый краткий секс в его жизни, который отнюдь не утолил желания, а только распалил его.
Когда Энни вышла наконец из ванной, на ней был знакомый темно-синий халат, пижама с Санта-Клаусом и шерстяные носки. Она смыла с лица всю косметику, а волосы подвязала лентой. Влажные кудри-пружинки у нее на макушке топорщились во все стороны. Однако, слава богу, она казалась спокойной.
– Я перенесла пневмонию, – сказала она. – График приема сбился. От таблеток пришлось на время отказаться.
По спине Тео пробежал холодок.
– Когда у тебя в последний раз были месячные?
Энни метнула на него презрительный взгляд.
– Кто ты такой? Мой гинеколог? Иди к черту.
– Энни…
Она повернулась к Тео:
– Послушай, я знаю, что виновата в случившемся не меньше тебя, но сейчас я слишком зла, чтобы взять на себя свою долю ответственности.
– Чертовски верно, это и твоя вина тоже! Нечего было затевать дурацкую игру с поцелуями.
– Которую ты позорно провалил.
– Конечно, провалил. А ты как думала? По-твоему, я каменный?
– Ты все о себе! А как насчет меня? И с каких это пор ты считаешь, что заниматься сексом без презерватива в порядке вещей?
– Я вовсе так не считаю, черт побери. Просто у меня нет привычки таскать их с собой в кармане.
– А напрасно! Взгляни на себя. Да тебе противопоказано выходить из дома без дюжины презервативов! – Энни сокрушенно покачала головой, зажмурилась, а когда снова открыла глаза, добавила куда спокойнее: – Просто уйди. Я не могу больше тебя видеть.
Жена десятки раз говорила ему почти то же самое, но выглядела обычно взбешенной, Энни же казалась усталой.
– Я не могу уйти, Энни, – осторожно возразил Тео. – Я думал, ты это понимаешь.
– Разумеется, можешь. И уберешься отсюда. Немедленно.
– Ты вправду думаешь, будто я уйду, оставив тебя ночью одну, после того как в тебя стреляли?
Энни недоверчиво нахмурилась, глядя на него. Тео ожидал, что она снова начнет топать ногами или швырнет в него подушкой, но Энни лишь произнесла:
– Я не хочу видеть тебя здесь.
– Знаю.
Скрестив руки на груди, она обхватила себя за плечи.
– Делай, что хочешь. Я слишком расстроена, чтобы спорить. Спать будешь в студии, поскольку я не намерена делить с тобой свою спальню. Ясно? – В следующий миг она исчезла в спальне, громко хлопнув дверью.
