Тео достал из пакета картонную упаковку с полудюжиной яиц.
– Думаю, некоторые из нас лучше других ладят с привидениями. – Энни пристально посмотрела на него, но, похоже, Тео куда больше интересовало содержимое пакета с продуктами, нежели ее страшная история. – Любопытно, наши вкусы во многом совпадают. Нам нравятся одни и те же продукты.
Он все равно узнал бы правду, поговорив с Джейси, поэтому Энни решила признаться сама.
– Кто-то отменил мой заказ в магазине на материке. Я верну тебе все через неделю, как только придет следующий паром.
– Так это моя еда?
– Здесь совсем немного. Я лишь одолжила кое-что на время. – Она начала выкладывать продукты из рюкзака.
Тео схватил ближайший сверток.
– Ты взяла мой бекон?
– У тебя две упаковки, ты и не заметишь исчезновения одной.
– Не могу поверить, что ты умыкнула мой бекон.
– Я бы с радостью позаимствовала пончики или замороженную пиццу, но не смогла. И знаешь почему? Потому что ты их не заказал. Что ты за человек?
– Человек, который любит настоящую еду. – Отодвинув ее с дороги, Тео заглянул в рюкзак и извлек кусочек пармезана (Энни отрезала его от большого куска, заказанного Харпом вместе с другими продуктами). – Отлично. – Он перекинул сыр из одной руки в другую, положил его на стол и начал открывать дверцы шкафов.
– Эй! Что ты делаешь?
Тео достал кастрюлю.
– Готовлю себе ужин. Из собственных продуктов. Если не будешь меня злить, я, возможно, поделюсь с тобой. А может, и нет.
– Еще чего! Отправляйся домой. Коттедж теперь мой. Ты не забыл?
– Ты права. – Он принялся бросать упаковки с продуктами обратно в пакет. – Это я заберу с собой.
Проклятие! Кашель Энни пошел на убыль, аппетит начал понемногу возвращаться, а она почти ничего не ела весь день.
– Ладно, – с неохотой согласилась она. – Ты готовишь. Я ем. А потом ты выметаешься.
Тео уже искал в шкафу вторую кастрюлю.
Энни отнесла Лео в студию и перешла в спальню. Тео терпеть ее не мог и явно стремился от нее избавиться, так почему он торчал в коттедже и даже вызвался готовить ужин? Она сменила ботинки на мягкие домашние тапочки-игрушки в виде обезьянок, потом повесила в шкаф лежавшую на кровати одежду. Ей вовсе не хотелось остаться наедине с человеком, которого она боялась, а Тео и вправду ее пугал. Но самое ужасное, какая-то часть ее по-прежнему хотела ему верить вопреки всем доводам рассудка, как будто Энни снова стало пятнадцать.
Воздух наполнился густым запахом жареного бекона, к которому примешивался легкий аромат чеснока. В животе у нее заурчало. «Да ну его к черту». Энни вернулась на кухню.
Божественные запахи источала чугунная сковорода. В кастрюле булькали спагетти, а Тео сбивал несколько драгоценных яиц в большой желтой миске. Энни заметила на кухонной стойке два винных бокала и запыленную бутылку из шкафчика над раковиной.
– Где у тебя штопор? – поинтересовался Тео.
Энни так редко пила хорошее вино, что даже не подумала открыть какую-нибудь бутылку из запасов Марии. Но теперь не устояла перед искушением. Пошарив в ящике со всевозможными мелочами, она нашла штопор.
– Что ты готовишь?
– Одно из моих фирменных блюд.
– Человеческая печень с тушеными бобами и бокал кьянти?
Тео чуть приподнял бровь.
– Ты очаровательна.
Но Энни не собиралась так легко уступать победу.
– Надеюсь, ты помнишь: у меня есть все основания ждать от тебя самого худшего.
Тео вытащил пробку одним энергичным движением.
– Все это давно в прошлом, Энни. Я же тебе говорил. Я был тогда всего лишь психованным мальчишкой.
– Давай признаем очевидное… Ты и сейчас форменный псих.
– Ты понятия не имеешь, кем я стал. – Он наполнил ее бокал красным как кровь вином.
– Ты живешь в доме, населенном призраками. Ты пугаешь маленьких детей. Ты разъезжаешь на лошади в самый разгар снежной бури. Ты…
Тео со стуком поставил бутылку на стол.
– В этом месяце будет год, как умерла моя жена. Чего, черт возьми, ты от меня ждешь? Что я буду отплясывать в шутовском колпаке с погремушками?
Энни почувствовала легкие угрызения совести.
– Мне очень жаль.
Тео отмахнулся, не слишком веря ее сочувствию.
– И я вовсе не мучаю Танцора. Чем свирепее непогода, тем больше ему нравится скачка.
