Было очевидно, что правящие военные и аристократические классы, представленные принцем Прусским, сразу же отвергнут эти предложения, но интересны основания, на которые они при этом ссылались. В опубликованных «Рассуждениях о законе» мы, среди прочего, читаем: «Обязанности офицеров обременительны. Чтобы исполнять их должным образом, офицер должен поступать на службу либо по зову сердца, либо готовиться к этому с детства. Поэтому представляется крайне важным существование таких учебных учреждений, откуда будут выходить кандидаты, которые с самого раннего возраста привыкли к строгой дисциплине, порядку, умеренности и подчинению, поскольку этим правилам они должны будут подчиняться всю жизнь, если хотят подавать пример своим подчиненным и служить поддержкой для собратьев офицеров из ополчения».
Изложив эти основные возражения, автор «Рассуждений…» перечисляет трудности, связанные с созданием кафедр военной подготовки при университетах. Науку ведения войны, говорится далее в этом документе, могут успешно преподавать лишь те, у кого есть опыт военных действий, но, даже если лекции в университетах будут читать офицеры, этого будет недостаточно, поскольку они не смогут проверить, насколько хорошо их слушатели усвоили материал. Последнее возражение было, разумеется, слабым. Даже в отношении студентов нельзя быть уверенным в эффективности академических лекций. Это можно проверить только при работе в группах, на семинарах и, в конце концов, на экзаменах. Более существенными можно считать возражения, основанные на принципах, изложенных выше, но по этим вопросам не было никакой возможности достичь соглашения. Тут речь шла о столкновении разных мировоззрений.
Закон об обороне умер вместе с франкфуртским парламентом, и старые соглашения в основном остались в силе. Но в том, что касалось экзаменов, события 1848 года принесли по крайней мере временное облегчение кандидатам на звание офицеров, поскольку король счел, что «в настоящих обстоятельствах унтер-офицеры, которые хорошо себя зарекомендовали перед лицом противника, будут производиться в офицеры без учета срока их пребывания на своей должности и без последующих экзаменов». Не удалось установить, в какой мере использовалась эта возможность освобождения от экзаменов – в дальнейшем такое было возможно лишь в военное время, – но приказ, последовавший вскоре после этого (19 сентября 1848 года), устанавливал общие требования для допуска к экзаменам на офицерские и унтер-офицерские должности, и освобождение от экзаменов применялось только как награда «за героический поступок перед лицом врага». «Настоящие обстоятельства» больше не упоминались.
Несмотря на экзамены для офицеров, теоретически каждый был волен сам решать, хочет ли он получить необходимые знания в военных училищах или в каком-либо другом месте. Только в 1859 году королевский приказ сделал обучение в военных училищах необходимым условием; в то же время открылись еще несколько таких учебных заведений в Потсдаме, Нейсе и Эрфурте. Тем не менее на следующий же год от этих разумных стандартов офицерского образования пришлось отказаться. В связи с реорганизацией армии возникла такая острая потребность в офицерах, что множество унтер-офицеров и офицеры ополчения, которые должны были сдавать предписанные экзамены, вынуждены были сразу же становиться в строй. С другой стороны, лишь малая часть надежд, выраженных в приказе принца-регента от 6 февраля 1860 года, могла осуществиться на практике после введения экзаменов, поскольку у офицеров, которые должны были за этим следить, у самих имелись пробелы в технической и профессиональной подготовке. В большинстве случаев это оставалось благими пожеланиями, а перевод большого количества офицеров ополчения в действующую армию вызывал у принца-регента и его советников опасения как в социальном, так и в политическом плане. «Преданность выбранной профессии, пригодность к несению службы и служебное рвение, чувство чести и уважение к званию офицера, восприятие духовных ценностей, которые всегда отличали прусский офицерский корпус», – вот те качества, которых требовал принц Фридрих-Карл, но ими не всегда обладали «новые люди» из ополчения. В связи с этим, как только в действующей армии появилось достаточное количество офицеров, действие чрезвычайных указов от 6 февраля 1860 года было приостановлено, но только в отношении офицеров ополчения.
