Продолжая делать вид, что внимательно слушаю Диля, я думал о том, что он чем-то очень похож на других офицеров НАТО, с которыми мне довелось встречаться и беседовать во время зарубежных поездок с министром обороны или во время приемов на Арбате. По многим вопросам мы находили общий язык. И лишь когда заходила речь о том, несет или не несет в себе угрозу для России расширение НАТО на Восток, беседы превращались в общение глухих со слепыми.
Каждая сторона выдвигала свои аргументы. Мы кропотливо выстраивали свои оборонительные редуты, на которые с легкой усмешкой «наезжали» самоуверенные оппоненты. Мы продолжали дружно лопотать о недопустимости расширения НАТО в сторону наших границ, но чем дольше это длилось, тем яснее становилось, что к нам уже никто не прислушивается.
Диль говорил о важности обмена информацией между нашими армиями и о том, что в российских Вооруженных силах НАТО все еще воспринимается как агрессивный военный блок. Он пожаловался на какую-то статью в «Красной звезде», в которой якобы слишком негативно говорилось о НАТО.
— И у нас есть к вам аналогичные претензии, — сказал я Дилю. — Не так давно один из натовских генералов обвинил наш Генштаб в нежелании участвовать в обсуждении проблем отношений Россия — НАТО. Это не соответствует действительности. Начальник Генштаба генерал армии Самсонов во время недавней встречи с американским генералом Шаликашвили заявил, что готов в любой момент сесть за стол с натовским руководством.
— Если бы между нами были налажены надежные каналы обмена информацией, то таких досадных накладок не случалось бы, — сказал Диль, — мы уже давно предлагаем вам обменяться офицерами связи.
Я хорошо знал, что многократные и навязчивые просьбы генсека НАТО Хавьера Соланы прикомандировать к российскому Генштабу натовских офицеров связи министры обороны Павел Грачев и Игорь Родионов повесили в воздухе: прежде всего надо было утрясти общие принципы отношений между Россией и альянсом.
— Вопрос об офицерах связи решаем не мы с вами, — ответил я.
Диль словно не слышал меня и шел дальше:
— Помимо прикомандирования офицеров связи, мы бы могли установить у вас в Генштабе компьютерные системы, замкнуть их на штаб-квартиру НАТО, а заодно и подключить всех вас к Интернету.
Я чуть не упал со стула.
Такие сказки не умели сочинять даже братья Гримм.
Глаза офицера из «Аквариума» загорелись, как у волка, заметившего безмятежно бредущего ему навстречу зайца…
Посмотрев в мои квадратные очи, голубь НАТО, видимо, по-своему прочитал удивление в них:
— Я понимаю, что это страшно дорого, а у вас серьезные проблемы с финансами. Но НАТО возьмет все расходы на себя.
«Может, вам лучше сразу подключить Центральный командный пункт Генштаба к ЦРУ? — хотелось сказать мне Манфреду. — Мгновенно все расходы окупятся».
Мне вспомнился случай пятилетней давности. Тогда тоже несколько щедрых натовских офицеров настойчиво обхаживали наших арбатских и упорно доказывали пользу обмена информацией. В итоге у нас появилась дюжина американских компьютеров IBM. Причем три из них тут же исчезли в неизвестном направлении: легендарная русская привычка «приделывать ноги» тому, что плохо лежит, а еще хуже учитывается, с блеском проявилась и в Генштабе.
Затем все оставшиеся компьютеры у нас изъяли и увезли в спецлабораторию ГРУ на проверку. Пошли слухи, что в них вмонтированы передающие устройства, позволяющие американцам считывать информацию, в том числе, разумеется, и секретную. Через некоторое время компьютеры нам вернули, но байки об их «особых свойствах» стали генштабовским эпосом.
С тех пор на Арбате раза три менялись офицеры контрразведки, курирующие центральный аппарат Минобороны и Генштаба, и каждый из них начинал свою службу у нас с того, что пытался размотать детективную историю с происхождением американских компьютеров и стремился выяснить, куда испарились недостающие. Причем в роли стукачей были те офицеры, которым компьютеров не досталось. Такая «бдительность» была формой зависти.
Вспомнив об этой мутной истории, я говорю Дилю:
— Вопрос о компьютерах тоже должно решить большое начальство.
