Эта слабость проявлялась в его раболепии по отношению к Гитлеру. Во время одного из бесконечных разговоров Гитлера с Гиммлером, слушавшего фюрера с сосредоточенным вниманием, Шелленберг услышал, как один из адъютантов прошептал: «Посмотрите на Гейни — он сейчас заползет старику в ухо». Когда Керстен спросил его, убьет ли он себя, если Гитлер ему прикажет, Гиммлер ответил: «Да, конечно! Сразу же! Потому что если фюрер приказывает такое, у него есть свои причины. И не мне, послушному солдату, спрашивать об этих причинах. Я признаю лишь беспрекословное подчинение». Одной из характерных особенностей натуры Гиммлера было то, что, приобретя власть, он крайне неохотно использовал ее, за исключением случаев, когда он был уверен, что риска нет. Смерть Гейдриха лишь усилила его изоляцию и слабость его характера перед лицом Гитлера.
Дела складывались совсем иначе три года назад, когда гитлеровские войска вторглись в Польшу после сокрушительных налетов Люфтваффе Геринга. Боевые формирования СС, около 18 000 человек, также принимали участие в этой войне, которая к 18 сентября фактически закончилась. 13 сентября Гиммлер, взяв с собой Риббентропа, выехал в Данциг на своем специальном бронированном поезде под названием «Генрих», вслед за поездом Гитлера и другими, в которых путешествовало верховное командование. Гиммлер долго возмущался тем, что не мог контролировать использование формирований СС, которые, по-видимому, понесли тяжелые потери. Все, что мог сделать рейхсфюрер, это сопровождать Гитлера в его официальном объезде мест боевых действий, а 26 сентября Гиммлер вслед за фюрером вернулся в Берлин.
Гейдрих не участвовал вместе с Гиммлером в этой тщетной погоне за командованием военными действиями; СД в поезде представлял Шелленберг, которого сначала и Гиммлер, и Вольф, его начальник штаба, приняли довольно холодно. Шелленберг ухватился за возможность приобрести расположение Гиммлера и в то же время изучить атмосферу и характеры людей, находящихся у высшей власти. Во время полета над горящей Варшавой попытки Шелленберга произвести на Гиммлера впечатление наконец увенчались успехом; его пригласили на ужин к рейхсфюреру СС и сообщили конфиденциальную информацию о тайном договоре между Германией и Россией о разделе Польши. Они также решили провести расследование по делу личного врача Гитлера, доктора Морреля, который был в панике, сопровождая фюрера в его поездке на фронт, что произвело на рейхсфюрера неблагоприятное впечатление.
Вальтер Шелленберг был, как мы убедились, одним из интеллектуалов СС. Он получил образование в иезуитской школе, в 22 года он закончил свою учебу в Боннском университете по праву и медицине. Его живой ум и наблюдательность пригодились ему для выполнения различных шпионских заданий, которые он с таким жаром и самодовольством описывает в своих мемуарах. Завоевав доверие Гейдриха и Гиммлера, он продвинулся по службе. Он представляет для нас ценность не только из-за подробных отчетов об увлекательных заданиях, которые он выполнял для СД, но и благодаря оставленному им письменному анализу своих коллег, особенно Гейдриха и Гиммлера. Гейдрих разделил СД на различные отделы, и Шелленберг работал в АМТ, или отделе № 4, специализировавшемся на контрразведке в Германии и оккупированных странах. Позже, в июне 1941 года, он принял руководство отделом № 6, координировавшим действия внешней разведки, а когда в 1944 г. была расформирована служба внешней разведки Канариса для верховного командования, в обязанности Шелленберга стала входить и эта работа. На вершине своей карьеры после смерти Гейдриха он стал одним из ближайших советников Гиммлера и независимо от Гитлера предпринимал активные усилия для окончания войны и облегчения условий содержания в концлагерях[56].
Манера Шелленберга была вкрадчивой, даже заискивающей; он хотел нравиться начальству. Он утверждает, что некоторое время он увлекался отвергнутой женой Гейдриха Линой. Для него интрига была профессией, и его гордость за это пережила войну и чувствуется в каждой главе его увлекательной автобиографии. Он был так же повинен в интригах, как и любой из его товарищей, но он остается гораздо более обаятельным мошенником, чем они.
