«Прирожденный лидер», — мелькнуло в голове Гранта.
— Ах нет... Конечно, располагайтесь.
Светлокудрый бог поставил свой дорожный чемоданчик в рундук и уселся в кресло.
— Меня зовут Хенриксон. Капрал Ларе Хенриксон. — Он протянул Гранту руку. — А вы, наверно, из команды «Нео-Фарм»?
— Да, я Дэниел Грант. Хозяин «Нео-Фарм».
Хенриксон ответил не сразу, тщательно переварив информацию:
— А мне сказали, что вы не примете участия в экспедиции, мистер Грант.
— Изменил решение в последний момент.
Хенриксон пережевал и эту информацию, затем кивнул с таким видом, будто подобные решения только так и принимаются.
— Понимаю. Очень хорошо... во всех отношениях. Приятно видеть босса, который проявляет столь пристальный интерес к важным задачам... и не боится, так сказать, немного запачкать свои руки.
Грант улыбнулся — впервые за последние часы, казавшиеся ему тысячелетием.
— Возможно, я просто пытаюсь начать новую жизнь, капрал Хенриксон. — Дэниел закрыл глаза, давая понять капралу, что хотел бы остаться наедине со своими мыслями. Однако оказалось, что Хенриксон не из тех, кто легко понимает намеки.
— Мы летим на особое задание, — сказал он. — Я это нутром чувствую. В девяти случаях из десяти десантные отряды возвращаются из космоса с пустыми руками, понапрасну убив время. Это по моему личному опыту. Поэтому, как только до меня дошли слухи, что набирается команда для завоевания плацдарма на планете Рой... я прямо-таки ухватился за такую возможность. Да, ухватился.
— Что, мало пришлось убивать чужих на Земле?
Хенриксон пожал плечами.
— Отчего же, я убил их достаточно. Главным образом в Европе, в спецчастях. Может быть, поэтому меня и взяли. Опыт, знаете ли. Нет, конечно, это не главное. Я чувствую, что человеческой расе предопределена судьбой великая роль во вселенной. Великая. И я хочу внести свою толику в общее дело, приблизить хоть немного этот миг. Я далек от мысли, что мои таланты делают меня незаменимым для целей данной экспедиции.
Поначалу цинизм Хенриксона вызвал у Гранта внутренний стон, но затем он почувствовал, что где-то в глубине души зародилась даже симпатия к этому великану.
— Это гомоцентричный взгляд на роль людей во вселенной, капрал.
Хенриксон кивнул.
— Да, сэр. Прошу прощения... Я слышал, будто человеческая раса — просто некое случайное отклонение в мировом порядке вещей. Но я так не думаю... Почему? Мы — люди и кое-чего стоим, черт побери. У нас есть свои ценности, свои представления о порядке и... цель — сделать лучше окружающее нас безбожное пространство.
— Конечно, конечно. Такой образ мыслей является хорошим стимулом... Я хочу сказать, он послужит делу восстановления надломленного духа человечества.
— Я понимаю, сэр. Очень хорошо понимаю. — Хенриксон с серьезным видом кивнул. — И именно поэтому я здесь.
— Превосходно. Знаете ли, капрал, я думаю, у нас впереди будет еще много времени, чтобы обсудить положительные и отрицательные стороны этой философии, а пока что я бы хотел немного отдохнуть перед стартом челнока... Поразмышлять... Может быть, даже немного вздремнуть... Медитация своего рода.
Хенриксон внимательно посмотрел на Гранта.
— О, конечно, вы выглядите очень усталым. Как же я сразу не заметил! Пожалуйста, закройте глаза, расслабьтесь. У меня свой способ медитации. Будем заниматься этим вместе.
С этими словами капрал сосредоточил взгляд на какой-то точке впереди себя и умолк.
«Наконец-то покой, — подумал Грант. — Парню он тоже не помешает. Надо было раньше воспользоваться этой тактикой».
Грант прекрасно понимал, что в этой экспедиции ему понадобится человек, с которым можно будет поговорить по душам. Он уже жалел, что не включил в состав экспедиции никого из отдела связей с прессой, чтобы записать прозвучавшие только что золотые мысли.
Наконец он сомкнул отяжелевшие веки.
Однако покой продлился не более тридцати секунд: раздался топот солдатских сапог по трапу, захлопали крышки рундуков, послышались обрывки разговоров.
— ...А я говорю тебе, парень, что так и было... Музыка «бит» была душой простых людей! Холодная, мрачная музыка городских улиц. Именно оттуда и пошла ледяная лава поэзии!
