– Охренеть, – сказал Вадим.
– Охренеть? – переспросил Брэнсон с такой серьезностью, что Лунин чуть не расхохотался. – Что это значит?
– Вадим Петрович сообщает нам таким образом, что потрясен сделанным предложением, – с точно такой же серьезность разъяснил Василий Витальевич, не отводя от Лунина взгляда. Но на этот раз почему-то Вадиму смеяться не захотелось.
– Вам что, – спросил он, – действительно так нужны эти роботы?
– Да, очень нужны, – кивнул Брэнсон.
– Нужны! – подтвердил Витька.
– И вам все равно, какого размера или вида будет блок-координатор – лишь бы он только работал? То есть вас устроит аналог?
Витька кивнул. За ним кивнули остальные.
– Ну, тогда, может быть, не потребуется лететь в Милан. Хотя я по-прежнему не понимаю, к чему такая спешка. Но можно съездить и поближе.
– О чем вы, мистер Лунин?
– Почему вы только сейчас об этом говорите? – спросил Василий Витальевич.
– К Руфине Залмановне домой? Или к тебе? – предположил Кремер.
Вадим пожал плечами в ответ на вопрос Василия Витальевича, а Витьке сказал:
– Ты почти угадал. На дачу Горчинского. Там есть… еще один экземпляр устройства…
7
– Вот только я не знаю, – продолжил Лунин, – устроит ли он вас…
– Почему? – спросил Василий Витальевич. Из всех троих он, похоже, больше других был недоволен происходящим. Но не по техническим причинам.
Вадим помолчал. Но поскольку он уже произнес «А», следовало договаривать до конца.
– Видите ли, это сарай…
– Какой сарай? – ошарашено переспросил Витька.
– Сарай на даче Саула Иосифовича. Установка занимает полностью весь объем. Собственно, это и есть первый экземпляр – все остальные только его более компактные копии… Горчинский собирал его лет двадцать из чего придется. О том, что это такое, знали только он, его жена и я. Но Руфина Залмановна никогда не относилась к этой самоделке всерьез, а Горчинский никому ее не показывал кроме меня. Да и то только после того, как я стал с ним работать.
– Почему не показывал? – задал вопрос Василий Витальевич.
Лунин снова помолчал.
– Он же был математик. Да еще в такой области… Все, чем он занимался, считается полнейшей абстракцией. И когда он попытался осуществить кое-что на практике… С ним никто не захотел иметь дела. Считали за чудака. Типа сумасшедшего профессора. Чего думаете, он работал эсэнэсом в нейробиологическом институте? Да просто нигде не брали его тему. А тут директор взял… На условии, что Горчинский работает на институт как математик, а за это может втихую заниматься своими идеями… Горчинский согласился… и попал в рабство. Ему это не нравилось. Но податься было все равно некуда. А эта скотина…
– Димка, погоди! – перебил Лунина нетерпеливый Витька. – Я жутко уважаю Саула Иосифовича, но скажи – эта установка работает? Исправна?
– Да исправна, конечно… – сказал Лунин. – Что может случиться с жестяным фракталом размером в дом? Ему даже мыши не страшны – они в него не лазят…
– Жестяным… фракталом? Размером с дом? – Кремер, видимо, ожидал чего угодно, но только не этого.
– Ну, там еще всякого разного напихано, – вынужден был признать Вадим. – Но в целом это выглядит как фрактал. Во всю внутренность сарая. А сарай у Саула Иосифовича на даче был большой…
Василий Витальевич и Брэнсон, оба с одинаково похоронными лицами, не говоря ни слова, вперились взглядами в Витьку.
– Димка, – остановил рассказ друга Кремер. – ОНО – РАБОТАЕТ?!
– Хотите верьте, хотите нет, – Лунин вздохнул. Он давно к этому привык. – Что я вам буду доказывать?.. Конечно, оно работает! Чему там ломаться: там нет никакой электроники. И движущихся частей. Это чисто электрическое устройство. Вроде трансформатора… Вы что, никогда не слышали о компьютерах из обычного песка? Или о березовой роще в качестве радиоприемника? Или о специальных лесопосадках, исполняющих мелодии из опер? И про капиллярные и осмотические двигатели ничего не знаете?
– Стоп! – остановил его Василий Витальевич. А когда Вадим смолк, повернувшись к Кремеру, спросил: – Виктор Данилович, вас устроит в ТАКОМ виде это устройство?
– Устроит. Если оно работает исправно. Поэтому сперва нужно посмотреть. Столько лет прошло…
