– А этот проспект как называется? – Кари понизил голос, помогая тошинцу оттащить контактор.
– Нивирситетский, вроде бы, – сказал Пров, почесав в затылке. – Точно, Нивирситетский. Так его толстяк называл, когда рассказывал, что норги с ихней башни все видят и все замечают. Устройства у них такие имеются. В них днем и ночью, как на ладони, все окрест видать.
– С какой башни? – присел Гарун, отжимая мокрые волосы.
– Известно с какой, с главной. На которой сверху шпиль торчит.
Из вентиляционной комнаты вышел выспавшийся Ким. Увидев собравшихся в кружок узников, он направился к ним.
– Почему стоим без дела? – прикрикнул староста.
– Сейчас начнем рубить, – ответил Кари. – Для тебя, как уговаривались, двадцать контакторов сверх нормы уже достали. Еще четыре вытащим и будем в расчете.
– Сначала серебро для нормы срубите, – смягчился Ким. – Давайте, работайте. Скоро девки еду принесут. Ваша Зойка тоже на кухне, – хихикнул он, – Схожу-ка, проведаю. – Староста двинулся к выходу.
Нырнув по разу, они достали три контактора. Отдышавшись, Гарун приготовился еще раз прыгнуть в воду.
– Погоди жилы рвать, – остановил его Пров. – Забирай мой.
– А как же долг? – усмехнулся Гарун. – В зоне долги святы. Или ты решился с нами бежать?
– Я давно решился, – махнул рукой тошинец. – Да товарищей подходящих не попадалось. А с белявцами каши не сваришь. Эти за серебро отца родного утопят.
Пров завалил контактор набок и уселся рядом. Отжав подпружиненный рычаг с изолирующей пластиной, он приставил зубило к серебряной бляшке размером с пуговицу и срубил ее точным ударом молотка. Отделив все бляхи, тошинец аккуратно ссыпал их в мешочек. Усвоив нехитрую технологию, диверы принялись рубить серебро.
– А где мешки брать? – спросил Гарун.
– Посмотри в комнате, где спал желтоглазый, – ответил Пров.
Гарун зашел в вентиляционную. Мешки сушились на общей веревке, протянутой поперек большого, в рост человека, круглого отверстия в стене, закрытого железной сеткой. Гарун приложил ладонь и почувствовал поток теплого воздуха. Почувствовав вибрацию, он прижал ухо к стене и услышал далекий монотонный гул. Вентилятор, понял он. Гонит воздух в подвал. Вот почему вода теплая. Значит, труба ведет наружу. Попробовав сетку на прочность, он снял с веревки несколько мешочков и вернулся на место.
– Пров, – тихо спросил он. – Не знаешь, откуда теплый воздух идет?
– Случайно знаю, – ответил тошинец, ловко орудуя зубилом. – Из котельни за забором. Там, за проспектом, у рамцев паровой котел с электрической машиной имеется. Машина крутится, вырабатывает электричество для норгов. А лишний пар они травят через трубу в наш подвал. Потому здесь вода всегда теплая.
Переглянувшись, диверы заработали быстрее. Вскоре последний контактор был обрублен и отставлен в сторону. Добытое серебро они рассыпали в мешочки по два и три фунта.
– Кари, послушай, – шепнул Гарун, передавая полный мешочек. – Я точно знаю, где мы находимся. Это склад бывшего завода электроаппаратуры. Там, за забором – Университетский проспект. Дальше начинается территория университета. Котельная – уже во дворе физфака. Там же находится электрическая подстанция. Я бывал на ней не раз. Очевидно, норги приспособили электросети МГУ для питания своей аппаратуры.
– Понятно. А где, по-твоему, они построили свою наблюдательную башню?
– Ничего они не строили, – усмехнулся Гарун. – Башня со шпилем, это высотное здание главного корпуса МГУ. Раньше это здание называлось «зона А». Там был математический факультет. Физики обитали в зоне Б, если смотреть по старой схеме.
– Нас интересует сам корпус физического факультета, – уточнил Кари. – Он должен стоять отдельно. Ты знаешь, как скрытно добраться до него из котельной?
– Это можно. Между подстанцией и подвалом учебного корпуса имеется подземный переход. Его специально построили, чтобы физики могли ходить прямо на подстанцию для подключения своей научной аппаратуры. Я сам отработал месяц на этой стройке. По проекту там были заложены капитальные перекрытия. Они наверняка сохранились.
Лязгнула входная дверь. В сопровождении белявца в подвал спустились две работницы, тащившие полные ведра. В одной из девушек Гарун с трудом узнал Зою, закутанную в черный платок.
