С сожалением приходится констатировать, что сознание служения тает, уходит из наших предпринимательских рядов в результате и по мере того, как в них убывает вера. Мы уже не смотрим на мир, как мир Божий, не ощущаем себя Божьими людьми, то есть людьми двусоставными, предназначенными к вечной жизни, и уже потому лично ответственными в своем "хождении пред Богом". Один их Святых отцов писал: страшен человек, удовлетворенный материально, но не имеющий в себе должного духовного устроения. Люди дела - мы должны отдавать себе отчет в том, что не на ком-то другом, но на нас лежит немалая часть ответственности за судьбы этого мира: за невидимые слезы, разрушенные судьбы, отравленную среду обитания, убывающие природные ресурсы и многое другое. Кому много дано, с того много и спросится. Мир един и целостен. Человечество это шесть миллиардов живых людей - клеток единого организма, и не может чувствовать себя здоровой одна его клеточка в то время как страдает и погибает другая….
Следовательно, СДВ - не просто яд. Это враг: и личный, ибо губит многих из нас для земной и вечной жизни, и - через наше неполное или недостойное служение - враг всему человеческому роду.
Теперь обратимся к альтернативному варианту Б - варианту осознанного служения в бизнесе.
Сначала арифметика. Итак, уже знакомый К. получил долгожданные 100 единиц прибыли. Ура!
30 единиц он благоразумно направил на насущные нужды развития своего предприятия и в резервный фонд. Предположим, что по здравым рассуждениям он установил свой "прожиточный оптимум", включающий достойное жилье, транспорт, одежду и все прочее для себя и своей семьи, в размере 20 единиц. Остаток - 50 единиц он направляет на цели благотворительности. Предположим…
Мы специально не касаемся здесь понятия т.н. десятины - десятой доли от доходов, которая, согласно еще ветхозаветной традиции, должна направляться на нужды церкви, а в широком смысле - на нужды ближних. Ветхий завет писан для "грубых нравов" своего времени, и отстоит он от Нового завета, по словам Отцов, как земля от неба. Десятина принципиально не решает и не может решить проблему СДВ, ибо она всего лишь линейно уменьшает, урезает это бремя, оставляя его, как таковое, на плечах и совести предпринимателя. Ноша ответственности (и греха) с уплатой десятины действительно становится чуть легче, но с течением лет, как показывают нехитрые расчеты, при достаточно быстром увеличении массы прибыли и неизменном размере десятины, геометрически будет нарастать и масса СДВ - со всеми вытекающими отсюда (частично уже показанными) негативными последствиями. Из тела прибавочной стоимости часть СДВ должна отрезаться осознанно и беспощадно - как хирург отсекает пораженные болезнью ткани, чтобы спасти весь организм от заражения и смерти.
Заметим, что, освобождаясь от 50 фактически не нужных ему в рамках разумных потребностей, но реально им произведенных единиц прибыли, наш предприниматель совершенно не создает каких-либо помех ни для дальнейшего развития своего детища-предприятия, ни для себя лично. Все на месте, все на ходу, все в рамках достаточности. Нигде ничего не тянет, не висит гирями на ногах, не заставляет в тревоге оглядываться назад или включать инстинкт "бешеного потребителя".
Наш герой становится благотворителем. Не хочется громких слов, но его статус в глазах и Бога, и общества коренным образом меняется. Из "барыги" и "буржуя" он превращается в творца реальной пользы (о правильном благотворении - разговор особый). Вокруг него концентрируется больше добра, а значит и доверия. Больше по-настоящему верных и преданных людей, которые направляются ему Провидением для облегчения его дальнейшего правильного служения, и в помощь на случай глобальных потрясений1. Мы должны понимать, что, хотя нашему предпринимателю, очевидно, уже не грозит судьбоносное "вразумление свыше" в форме индивидуального краха, он отнюдь не огражден от потрясений и испытаний, происходящих в национальном и глобальном обществе, поскольку в массе своей человечество все дальше отходит от идеалов служения, и потому заслуживает подобных назиданий. Находясь в зоне боевых действий, ему поневоле приходится держать ухо востро.
