Хотя данное объяснение и отдавало архаикой, поскольку политическая борьба на Украине никак не втискивается в “красно-белые” рамки, тем не менее оно выглядело вполне “пристойным”. Нынешнее социально-экономическое положение — аховое, и надеяться на его принципиальное улучшение к марту (а значит, и на благосклонность избирателей к власти) не приходится. Однако сам президент, разоткровенничавшись, внес весьма существенное — и более соответствующее духу времени — уточнение: предстоящие выборы плохи тем, что выбирать будут не люди, а деньги.
Из этого “откровения” недвусмысленно вытекало, что у соперников президента проблем с деньгами для создания предвыборных структур гораздо меньше, чем у него самого. Вероятность согласия основных политических игроков Украины на “заброс” Кучмы о переносе выборов была изначально крайне низкой: ведь победивший на парламентских выборах получает возможность “делать погоду” и на выборах президентских! Вывод Кучмы напрашивался сам собой: если оттянуть парламентские выборы нельзя, а денег на их победное проведение в марте лично у него не хватает, надо устранить того, у кого с финансами проблем нет и кто к выборам, соответственно, более подготовлен — то бишь премьера П.Лазаренко.
Устранение конкурента сулило, к тому же, возможность получения неплохих дивидендов: во-первых, предполагалось, что раскошелится Запад, во-вторых, прельщала перспектива наведения порядка в богатой вотчине Лазаренко — на газовом рынке. Запад, в особенности США, неоднократно намекал Кучме, что приток иностранных инвестиций и кредитов напрямую связан с отставкой премьера, кото- рый: закрепил за Украиной имидж коррумпированного государства (накануне снятия Лазаренко количество зарубежных публикаций о “миллионах”, скопленных премьером, достигло пика); тормозит реформы; устраивает проволочки с приватизацией, рассуждая при этом о приоритетах национального капитала; препятствует реструктуризации энергетического комплекса страны и т.д.
“Компрометирующий Украину” Лазаренко лишился поста ровно за неделю до подписания в Мадриде Хартии об особом партнерстве Украины с НАТО. А в день подписания Б.Клинтон пообещал Л.Кучме, что Украина не останется один на один с ее проблемами накануне президентских и парламентских выборов. Однако обещание Клинтона повисло в воздухе. Конгресс США, поразмыслив, решил не увеличивать размер денежной помощи Укра- не в следующем финансовом году, причем увязал предоставление будущей помощи с успехами республики на ниве полного искоренения коррупции. Всемирный Банк приостановил кредитование энергетики Украины в размере 317 млн. долл. МВФ отложил решение вопроса о предоставлении Украине долгосрочного кредита по линии расширенного кредитования EFF (от 2,5 до 3 млрд. долл.).
И если в начале июля Украина, окрыленная обещаниями Клинтона, гордо заявляла, что возможность повторного предоставления кредита “стенд-бай” (а не EFF) исключена, ибо это было бы для страны “проигрышем”, то два месяца спустя “стенд-бай” уже не казался “проигрышем”. Еще бы, ведь серьезные проблемы возникли даже с первым траншем кредита в 49 млн. долл.! “Суровость” США не в последнюю очередь связана с некоторыми неосторожными высказываниями украинского лидера. Подписав Хартию с НАТО, Кучма обрушился с упреками на ЕС, приводя европейцам в качестве положительного примера плодотворное сотрудничество Украины с США. Европе было предложено “исправиться” и активнее осваивать пространство республики. Но нельзя сказать, что до призыва Кучмы этот процесс находился на нулевой отметке. В частности, за первое полугодие 1997 г. украинский экспорт в ФРГ вырос на 34%, шли интенсивные переговоры Украины с германскими инвесторами.
Так что заметного позитивного отклика Европы не появилось, а США на подобные проявления декларируемой Украиной “внешнеполитической многовекторности” прореагировали весьма болезненно. Не случайно в числе главных условий предоставления Украине американских кредитов фигурирует следующее: до 30 июля 1998 г. должно быть приватизировано 9500 предприятий с глубиной продажи акций до 70%. Предполагается, что приватизация будет открытой и конкурсной, без ограничений на доступ иностранного капитала, и… вовсе не “многовекторной”…
