Для начала ее в вызывающе некорректной манере отбросили от Сибнефти, находящейся в зоне интересов Объединенного банка Березовского. Следующей провалилась операция по захвату Газпрома. Эта атака была отбита совместными действиями Березовского и Черномырдина. Вроде и удар был рассчитан точно, и поддержка была обещана со стороны всесильных вице-премьеров, и сам премьер уже, казалось, был прочно выведен из игры на роль свадебного генерала. Но — сорвалось! Представитель ОНЭКСИМбанка А.Вавилов, ко всеобщему удивлению, не прошел в Совет директоров Газпрома. А ведь Газпром стоил любых усилий, ибо, получив над ним контроль, ОНЭКСИМбанк сразу оказывался в центре ВСЕГО российского рынка (финансового, товарного, информационного) и превращался в финансового монополиста национального масштаба. И успех был вполне вероятен, — Чубайс далеко еще не использовал свой политический потенциал, свой карт-бланш, полученный им от президента.
После этого сокрушительного провала наблюдатели заговорили о том, что Чубайс, видимо, играет в более сложную игру, что он предпочел отступить, встать над схваткой. Косвенно этот вывод подтвердила резкая античубайсовская статья, опубликованная в Известиях, газете, контролируемой ОНЭКСИМом. Стало окончательно ясно, что Чубайс решил утверждаться на чисто политическом поле, и ему как политику не нужны сверхмощные финансовые монополисты, даже если бы эта монополия была инициирована им самим.
После такого “предательства” вся летняя кампания ОНЭКСИМа была, конечно, сорвана. Последний удар банк получил от Дубинина, председателя Центробанка.
Нужно заметить, что ЦБ был одной из целей в военных действиях ОНЭКСИМа. Весьма вероятно, что в ранних своих планах команда Чубайса-Потанина имела в виду взять под контроль это ключевое учреждение (во всяком случае, Потанин, уходя из правительства, предлагал себя на должность главы ЦБ). То, что такие намерения действительно имели место, косвенно подтверждается парой чьих-то “немотивированных” наездов на Дубинина в печати и еще более странным распоряжением Ельцина о возобновлении расследования по давнему делу о “черном вторнике” 1994 года. Президенту почему-то приспичило именно сейчас довести это дело до конца и наказать чиновников, виновных в тех событиях. Нетрудно понять, что главным объектом расследования должен был бы стать Дубинин.
И вот теперь Дубинин “отыгрался”, передав через Черномырдина в Прокуратуру материалы с обвинением Потанина и Вавилова в хищении нескольких сот миллионов долларов бюджетных денег, предназначенных для финансирования индийского заказа МАПО МИГ. Вряд ли это будет иметь для Потанина серьезные уголовные последствия, но амбиций у него определенно должно поубавиться.
Другой жертвой политического вероломства Чубайса стал Альфа-банк. Он тоже числился в команде, патронируемой Чубайсом, и тоже рассчитывал на крупные куски собственности. Он, в частности, связал свои интересы с Западно-Сибирским металлургическим комбинатом и, самое главное, — с богатейшей Тюменской нефтяной компанией (Самотлор). И что же? От Запсиба его теперь успешно отодвигают местные кемеровские банки, а надежды на “большую нефть” Самотлора потускнели в ходе скандальной публичной перепалки с нефтяными генералами Нижневартовска. “Халява”, к которой изготовился этот незадачливый банк, оказалась столь вопиющей и столь неуклюже оформленной, а лоббирование его интересов высшими государственными чиновниками (А.Кохом, ГКИ) — столь неприкрытым, что потребовалось вмешательство президента.
Теперь приватизация ТНК будет отодвинута, а условия конкурса скорректированы не в пользу Альфа-банка. Все это грозит превратиться в очередную неудачу Альфа-банка на нефтяном фронте, и в дальнейшем может привести к полному упадку его бизнеса. В частности, оказавшись без нефти, банк может потерять пока еще прочные позиции в завидном деле бюджетного кредитования сельхозпроизводителей.
Вообще летняя нефтяная война высветила реальный масштаб интересов отечественных финансово-банковских групп, их удручающий провинциализм и мелочность. Так, например, Дубинину, видимо, пришлось выдержать согласованное давление чеченской делегации, требующей свободного доступа чеченских банков на российский валютный рынок, а также Немцова и СБ РФ, готовых обеспечить соглашение по нефтетранзиту “любой ценой”. И председателю ЦБ с трудом удалось уберечь российское финансовое пространство от появления в ней очередной “черной дыры” — Межбанковское соглашение было подписано на российских условиях.
