О побеге не думали. Сначала была усиленная охрана, а потом ослабли очень. Да и куда бежать? Ничего же не знали. Ни где мы, ни в какой стороне наши. Да и не чувствовал я себя “виноватым”.
Я даже говорил, что можете оставлять совершенно открытые двери — я отсюда шага не ступлю, это моя судьба, я ее буду тащить до конца. И если состоится мое освобождение — оно должно быть “чистым” освобождением. Вы сами договоритесь как и что.
Самое тяжелое — это безделье. Если бы мы ходили на работу, было бы легче. А так: чем заняться? Потому я старался днем спать — день проспал, а ночью… Ночью я ловил мышей. Есть рыбак, а я — “мышак”.
В землянке бурундуки бегали. Лягушек, которые к нам прыгали, выбрасывали. Жуки, пауки… Однажды божья коровка упала к нам в яму, я эту божью коровку, как можно ближе, к свету вынес. Вообще всех, кто к свету стремился — пауков, мух, гусениц — старались выпускать. Можно сказать “свой кодекс чести был”. Помогать всем, “кто к свободе стремится”. А мышаком я так стал. По осени очень много мышей стало. И все к нам, в темноту норовят залезть. Спать было невозможно. Бегали по нам. Вообще достали. Да и опасно это. Мыши, как известно, разносчики заразы всякой. Я взял свою пиалу. Надо сказать, что из нее я не пил. На ней был номер “13”. Я отказался ею пользоваться. Из суеверия.
Я ее приспособил. Ставил палочку, затем нитку из повязки наглазной вытащил. Под пиалу кусочек хлеба. Сначала у меня не получалось, потом стал ловить. В первый же вечер, когда начал ловить, поймал 8 мышей, потом уже 12, спать стало полегче, и это было занятие.
Мышей выкидывали…
Кормили по-разному. Первое, что меня удивило. На второй день, когда нас взяли, неподалеку шел бой. Рядом рвались снаряды. Конвоир скинул нам хлеб и сказал: “Ребята, извините, мы не можем под бомбежкой разводить костер”. Вечером принесли гречку, когда еды не было, извинялись: “Ребята, жратвы нет”.
Под бомбежками я был первые два дня, и еще где-то в августе мы два дня были под бомбежкой.
Однажды даже выпили. Это было первого сентября. У меня заболел зуб, я говорю: “Помогите, зубы болят”. Стал выпрашивать лук, чеснок, хотел попросить сало. А мне мои “сокамерники”: “Они мусульмане, ты что?” Потом парень подходит и говорит: “Знаешь, есть две баночки водки. Будете пить?” “Будем! Мы все будем, несите, что есть, мы все будем!”
“Мы в отряде приняли шариат: никто не должен пить, эти две банки велено вам отдать”. Одну банку мы выпили первого сентября: у Бориса, который в плену, дочка пошла в первый класс; вторую банку я отложил — на болезнь, на промывку. Как сейчас помню — водка “Асланов”.
Ели чаще всего сосиски. Потом основной пищей была перловка на воде и комбижире, потом макароны на воде, гречка с подливой. В какие-то моменты давали мясо. По первому очень скучали, очень хотелось первого. В этом была проблема. Всего раза три за сто тридцать дней плена давали гороховый суп.
Когда стало холодно, нам стали давать уголь. Мы из железных банок сделали корыто, туда клали уголь, это был древесный уголь, головешки. Лопату угля мы растягивали часа на четыре-пять. Грелись.
Я был и портной, и швея. Одежда рвалась и изнашивалась. Нашли проволоку от ПТУРа. Вот эта проволочка была иглой и ниткой одновременно. Зашивал носки, брюки.
Мы старались не потерять счет дням. Из пачки сигарет в первую очередь сделали календарик и отмечали дни. Поначалу даже были у нас часы, которые мне подарил коллектив журнала “Советский воин” с надписью: “Капитану Н.” Потом их отобрали при обыске, счет часам потеряли. Однажды спросил у охранника: “Сколько времени?”. Он говорит: “Ты что, куда-то торопишься?” Но дни считали.
У нас было два календаря, я себе сделал, Махмуд — наш второй собрат по плену — себе. Это обыкновенные разлинованные квадратики на сигаретных пачках. Махмуд дни зачеркивал, а я вписывал, то есть такой двойной контроль был. На сигаретной пачке три месяца вмещаются: июнь, июль и август, мы нарисовали так. Вначале у меня была авторучка, потом ее у меня отобрали. Но когда я сказал, что писатель и что мне надо работать, они авторучку мне дали. Тем более какие-то записки по их команде писали, поэтому авторучка была. Этой же авторучкой мы сделали карты игральные, домино нарисовали.
