Немного успокоившись и вспомнив про время, они начали подниматься по каменным ступенькам. Где-то на середине Хагрид и мадам Максим попрощались и повернули назад. По просьбе Гарри, опасавшегося, что их заметят и все повыскакивают из классов, они прошли к воротам под самими стенами. Однако в коридорах было тихо и пусто — шли занятия. Правда, над главной лестницей парил Пивз, но, увидев их, полтергейст почему-то икнул (во всяком случае, прозвучало именно так) и пулей умчался вдоль коридора.
— Чего это он? — удивилась Джинни.
Симус пожал плечами.
— Пойдем пока в нашу гостиную, — предложил он. — Я не знаю пароля для директорского кабинета.
— Хорошая идея, — одобрил Слизнорт. — Ну, а я пойду готовиться к уроку. Только… Простите, Гарри. Можно вас еще на пару слов?
Они отошли в сторону.
— Гарри, дорогой, — негромко сказал Слизнорт, — мне неловко у вас просить, но… не замолвите ли вы словечко перед нашим директором?
— Хорошо, сэр, но о чем?
— Даже не знаю, как сказать, мой мальчик. Наверное… о большем доверии. Понимаете ли… для меня очень, очень важно ознакомиться с ее замыслом как можно скорее. И с книгой.
— С какой?
— Она знает. Вы тоже узнаете. Гарри, я не прошу вас шпионить, просто — вы умеете убеждать. Я в свое время, знаете ли, испытал на себе силу вашей убедительности! Передайте ей мою просьбу, только и всего. И постарайтесь ее уговорить.
Он лучезарно улыбнулся всем, похлопал Гарри по плечу и заторопился по коридору. Гарри задумчиво проводил его взглядом и рассеянно улыбнулся, когда лысина Слизнорта напоследок вспыхнула в потоке света от окна. Потом решительно тряхнул головой и вернулся к остальным:
— Пошли?
— Пошли. Что он от тебя хочет, Гарри? — спросил Рон.
— Да я и сам не пойму. Сначала он думал, что я что-то знаю о неком круге. Потом просил, чтобы я уговорил Мак-Гонагалл в чем-то ему доверять и показать какую-ту книгу… да я и сам не пойму. Опять какие-то загадки, намеки… Не хочу я сейчас ломать голову, Рон. Симус! Кто сейчас живет в нашей спальне? Первокурсники?
— Нет, — улыбнулся Симус. — По-прежнему мы. Первокурсникам сделали еще этаж и устроили новую спальню.
— Погоди, — Рон был в недоумении (Гарри с Гермионой, впрочем, тоже). — Зачем? И кто это — вы? Мы же окончили седьмой курс, а Невилл…
— Кровать Невилла сейчас — вроде маленького памятника, — тихо пояснил Симус. — Ее огородили и повесили портрет. Гермиона!
— Что?
— И ваши с Лавандой кровати тоже — в спальне девочек. Мы все так решили и сами сделали. Портреты нарисовал Дин.
Гермиона выглядела потрясенной. А Симус добавил:
— Сейчас такие кровати есть во многих спальнях… Слизеринцы у себя в гостиной вообще поставили золотой бюст Малфоя, — он хмыкнул и остановился. — Так. Сегодня четверг, значит, лестница ведет налево. Пошли сюда — быстрее доберемся.
Симус шагнул в казавшуюся сплошной стену и исчез. «Ого!» — подумал Гарри. Он и не подозревал, что кто-нибудь еще знает этот проход. Однако все последовали за Симусом и он, спохватившись, догнал их уже на верху внутренней лестницы.
— Пароль, — потребовала Полная дама и сразу же воскликнула: — Ах! Гарри Поттер!
— Здравствуйте, леди.
— Я так счастлива, сударь! — Полная дама сощурилась и поднесла к глазам лорнет. — Леди Грейнджер?! Значит, это правда?
— Правда, — улыбнулась Гермиона. — Только я не леди.
— Для нас вы леди! — твердо заявила Полная дама. Остальные портреты загалдели, выражая свое согласие. — Прошу вас, господа! К черту пароль!
С торжественной неторопливостью портрет открылся, и друзья один за другим пролезли в гостиную.
— Гарри, — Гермиона потянула его за руку, — пойдем…
Продолжая озирать гостиную, он последовал за ней и с удовольствием плюхнулся на потертый кожаный диван. Здесь царила прохлада — за короткое горное лето толстые стены замка никогда не прогревались насквозь, а огонь в камине лишь мерцал — в полную силу он разгорался только к концу осени.
— Знаешь… — сказал он Гермионе. — Как будто мне снова одиннадцать лет.
— Как в первый день в Хогвартсе? — улыбнулась Гермиона и встала перед ним. Гарри взял ее за руки.
— Нет, второй… Я полночи не спал — сидел на подоконнике, смотрел в окно и пытался поверить. Как сейчас помню — была полная луна, даже озеро можно было разглядеть. Я не мог поверить, что это не сон — а потом меня сморило по-настоящему. Помню даже, какая чепуха мне снилась — будто я разговариваю с тюрбаном Квирелла. А когда на следующий день спустился сюда… я вдруг первый раз в жизни оказался дома. Вот почему — второй день. А первый — он был как фейерверк. Кареты, Большой зал, наше распределение… Нет, еще раньше. Еще в Лондоне. Косой переулок, волшебная палочка… Проход на платформу. Поезд… — он потянул ее за руки и усадил рядом. — Появилась ты. А я не знал, кто ты. Так странно думать об этом сейчас — что было время, когда я тебя не знал.
