— Алохомора!
Раздался переливчатый звон, и лепестки неторопливо раскрылись. Взору открылся миниатюрный письменный стол с лежащим на нем таким же миниатюрным свитком пергамента. Свиток был частично развернут, а над ним стоймя висело крохотное золотое перо.
Мак-Гонагалл повернула ладонь вверх и начала шептать заклинания. Микроскопический свиток выскользнул из-под пера, свернулся и взлетел. В столике открылся ящик, оттуда вылетел новый свиток и, развернувшись, лег на место первого. С тем же нежным звоном яйцо закрылось.
— Энгоргио! — приказала Мак-Гонагалл и протянула Джеральду свиток обычных размеров.
Подняв брови, тот развернул его:
— Отлично! Мне бы такой диктофончик!
— Получите. Ребята, — строго сказала Мак-Гонагалл, повернувшись к друзьям, — не обижайтесь, что я записала наш разговор. Уверяю вас, перо хорошо заколдовано — в тексте нет ни слова личной информации, только то, что относится к битве. Я задержусь, Артур, — сказала она мистеру Уизли, пряча яйцо. — Мне тоже нужно рассказать им кое-что.
— Конечно, Минерва… — он осекся: раздался звонок.
— Я открою, — Эльза направилась к прихожей.
— Кого еще принесло? — нахмурился Джеральд. — На сегодня вроде никто не записан.
— Вы принимаете на дом? — удивилась Гермиона.
— Иногда, с тех пор, как ты… В общем, мы ушли из института.
— Ой, папа, ну что же вы?!
Из прихожей доносились невнятные голоса. Один из них, хриплый и грубоватый, зазвучал громче:
— Однако нам в ночлежке сказали, что тута зубодер живет! Имейте милость, мадам! Вон как жену всю разнесло, стонет, бедняжка, я спать ваще не могу!
Джеральд шагнул, к двери, присмотрелся и, сказав: «Так, вроде понятно!», исчез. В дверях появилась Эльза, растерянно пятящаяся перед одетым в грязные лохмотья бродягой. За ним вошла старуха с завязанным тряпкой лицом. Она тихо постанывала и держалась за раздутую щеку.
— Дык хто тута стреляет? — спросил, озираясь, нежданный гость (видимо, услышав хлопок от трансгрессии). — Не разбойники мы, нет! Зуб у жены болит, пожалейте бедняжку! Хто тут дохтур-то!
— Я, — раздался с лестницы голос Джеральда.
Джинни прыснула и толкнула Гарри в бок.
— Что?!
— Не узнал, что ли?
Джеральд вошел, и старик опасливо попятился, увидев у него в руке большой разводной ключ. Гарри открыл рот, но Гермиона шлепнула его по колену:
— Тихо! Дай посмотреть!
— Я никому не отказываю в помощи, — объявил Джеральд, подойдя к старухе. — Долг врача, как-никак. Откройте рот, пожалуйста. Где именно болит?
— Дохтур, а ключ-то зачем? — старик сзади схватил его за руку.
— Это не ключ! — сурово заявил, освободившись, Джеральд. — Это новейший стоматологический инструмент! Не бойтесь, — сказал он перепуганной старухе, — больной зуб наверняка окажется среди выбитых и больше болеть не будет. Разве что челюсть немного сломается.
— Не, дохтур, ой, не надо! — завопила, отступая, старуха. — Не болит уже, ни капельки не болит!
— Эффективный инструмент, правда? — усмехнулся Джеральд, кладя ключ на полку. — Тогда можно снять повязку.
Он сделал молниеносное движение, и в руке у него оказалась повязка старухи, ее платок и бесформенная мочалка, на месте которой вспыхнула огненно-рыжая шевелюра.
— Парики аккуратней надевайте, парни, а то все видно!
— Джордж! — закричала миссис Уизли.
— Это Фред, мама, — недовольным голосом сказал «бродяга», сдергивая свой парик. — Джордж — это я. Мы пришли сказать, что Люпин и Тонкс уже в «Норе», и все вроде уже в сборе. Грюма и Снейпа еще нет, но Грюм скоро будет — от него сова прилетела.
— Ну, вы нашли способ! — воскликнул мистер Уизли. — Ладно, потом разберемся. Так… Минерва, я запишу весь разговор, но вы не сильно задерживайтесь, ладно? Эльза, вам лучше опять пойти в паре с Молли.
— Конечно, Артур. Я не думаю, что смогу хорошо нацелиться сама — это не на шесть футов трансгрессировать. Главное, что не на вашем автобусе — второй раз я в этот кошмар не сяду!
— Джерри…
— Я справлюсь.
— Джинни, Рон — вы с нами или…
— Или, — отрезала Джинни.
— Подожди, папа! — перебил Фред, доставая из воздуха огромный свиток пергамента. — У нас тут поема в честь Гермионы! Не беспокойся, это быстро.
