— Сюда, Гермиона! — он протянул руки.
Молниеносно заткнув палочку за поясок платья, Гермиона кинулась ему на шею, и он простонал — ее руки стиснули его стальным обручем. Кости затрещали.
— Задушишь… — прохрипел он, пытаясь ухватить за талию.
— Ой, прости! — она ослабила захват. — Прости, милый…
Стало легче дышать, но тут дыхание снова сперло — Гермиона его целовала. Очень хотелось ответить!
— Потом. Хорошая, любимая, потом… Давай!
Он пропустил руки у нее под мышками, сцепил пальцы на спине и начал тянуть. И опять красная поверхность сопротивлялась Гермионе. Но сейчас она проходила! Медленно, дюйм за дюймом, она продавливала спрессованное, плотное пространство, Гарри помогал ей, тянул сколько было сил, хотя в глазах начало темнеть, а в ушах зазвенело. Он потерял слишком много крови! Вдруг стало легче — его плечи вылезли, и за них ухватились могучие руки Джеральда.
Еще… и еще… Гермиона уже была в комнате по пояс, уже подняла ногу, продавливая преграду коленом… Подбежавшая Эльза схватила ее за талию.
— Они опять идут! — закричал Гарри, заметив сквозь неистово колышущуюся красноту далекие фигуры. — Скорее!
На этот раз они приближались быстро — очень быстро! И тут Гермиона застряла. Гарри рванул ее, но она закричала:
— Нет! Они закрывают проход! Мама, папа — отпустите! А то меня пополам разрежет!
Джеральд с Эльзой отскочили. Раздался оглушительный хлопок.
Гарри и Гермиона исчезли.
— А-а-а! — закричала, тыча пальцем, Эльза.
Джеральд обернулся — и вовремя: из окна лезла фигура в черном плаще. Отбросив палочку, он передернул затвор, вскинул пистолет двумя руками и открыл огонь. Первые же выстрелы отбросили дементора назад, комнату наполнили запах пороха и жуткий вой. Джеральд перевел пистолет на непрерывную стрельбу и начал выпускать короткие очереди. Отступая, дементор медленно погрузился в окно, и пули стали застревать в стеклянистой поверхности, как в бронестекле. Вокруг них начали ветвиться волосяные трещинки, они росли, переплетаясь, покрывая все окно, словно паутину — а потом вой дементоров словно унесло ветром, и окно исчезло. На стене снова был постер — измазанный кровью и издырявленный пулями.
Несколько секунд длилась какая-то неистовая, звенящая тишина. Оглушенный Джеральд положил на стол разряженный пистолет, поднял палочку. От мощных выстрелов в замкнутом пространстве заложило уши. А потом тишину прорезал крик:
— ГАРРИ, НЕ-Е-ЕТ! ЕННЕРВЕЙТ! ЕННЕРВЕЙТ!
Ахнув, Эльза вылетела из комнаты, скатилась по лестнице и ворвалась в гостиную, первый раз в жизни обогнав мужа.
— Он не выдержал трансгрессию!— рыдала Гермиона, сжимая запястье Гарри. — Он потерял так много крови, сердце остановилось! Мама, я не целитель, я не знаю, что делать! «Еннервейт» не помогает!
— Тихо! — рядом рухнул на колени Джеральд. — Держи! И не плачь! Тоже мне — Грейнджер! — он сунул ей палочку Гарри.
Гермиона сглотнула и умолкла.
Одним движением Джеральд разорвал рубашку Гарри, прижал ухо к груди, потом сцепил руки над головой и два раза мощно ударил в середину грудной клетки. Гарри дернулся, захрипел. Эльза схватила его за запястье.
— Есть?
— Очень слабый.
— Да… — он снова прижал ухо к груди. — Нужно переливание. Надо вызвать скорую…
— Не успеют, — тихо сказала Эльза и осеклась. — У него началась фибриляция!
— Что?! Точно! — он почувствовал частые, лихорадочные слабые толчки, почти не гнавшие кровь. — Господи, дефибрилятора у нас нет!
— Папа, о чем ты?!
— Это такой прибор — может заставить сердце биться. Разрядом… — Джеральд прислушался. — Пока работает… Железный мальчик!
Он выпрямился — и его взгляд упал на палочки в руках Гермионы.
— Так… Эльза! Ты помнишь устройство дефибриллятора?
— Немного. А толку-то?!
— Вспомни, я тебя прошу!
— Джерри, зачем?!
— Папа, о чем ты говоришь?!
— Крепко держи палочки! — приказал Джеральд и схватил кончик одной из них. — Эльза, берись за другую.
Эльза подчинилась.
— Что теперь?
Джеральд вытянул ладонь:
— Поняла?
— Да! — Эльза повторила его жест.
— Да что вы делаете?! — с отчаяньем закричала Гермиона.
— Тихо, деточка.
— Не называй меня деточкой!
— А раз взрослая — тихо. Эльза! На счете «три»! Раз! Два! Три!
