— Нет! Нет! Прошу вас, умоляю, умоляю...
— Ты солгал лорду Вольдеморту, Олливандер!
— Я не лгал... Клянусь, я не...
— Ты хотел помочь Гарри Поттеру! Помочь спастись от меня!
— Клянусь, я не хотел... Я был уверен, что чужая палочка поможет...
— Тогда объясни, что произошло. Палочка Люциуса уничтожена!
— Я не понимаю... связь... существует только... между вашими двумя палочками...
— Врёшь!
— Пожалуйста... Умоляю...
Гарри увидел волшебную палочку в воздетой белой руке и ощутил прилив жгучей ярости Вольдеморта. Обессилевший старик на полу извивался в муках...
— Гарри?
Всё прошло так же быстро, как началось. Гарри вновь стоял в темноте, его била дрожь, он держался за калитку, сердце бешено колотилось, шрам пульсировал. Прошло несколько секунд, прежде чем он сообразил, что рядом Рон и Гермиона.
— Гарри, вернёмся в дом, — прошептала она. — Ты же не хочешь и правда от нас уйти?
— Да уж, друг, оставайся, — сказал Рон, хлопая его по спине.
— С тобой всё нормально? — Гермиона вгляделась Гарри в лицо. — Видок у тебя жуткий!
— Ну, — его голос дрогнул, — наверное, всё-таки получше, чем у Олливандера...
И он рассказал друзьям о видении. Рон был в ужасе, Гермиона потрясена.
— Я думала, это прекратилось! Твой шрам так больше не должен! Нельзя восстанавливать эту связь... Думбльдор хотел, чтобы ты закрыл сознание!
Гарри не ответил, и Гермиона схватила его за руку:
— Гарри, Вольдеморт захватил министерство, газеты и половину колдовского мира! Не пускай его хотя бы к себе в голову!
Глава шестая. Упырь в пижаме
Дом погрузился в мрачный ступор. Кто-то постоянно приходил с новостями и уходил — Гарри ловил себя на том, что прислушивается и ждёт, когда раздастся стук протеза и в дверях кухни появится Шизоглаз. От бездействия лишь обострялись угрызения совести и горе, и Гарри рвался в бой — ничто не утишит этих мук, кроме поисков и уничтожения окаянтов.
— С окаянтами, — это слово Рон произнёс одними губами, — ты до семнадцати лет ничего не сделаешь. Ты пока что под Оком. А план поисков можно разработать и здесь. Или, — он понизил голос до шёпота, — ты и так уже понял, где эти... сам-понимаешь-что?
— Нет, — признался Гарри.
— По-моему, Гермиона что-то разведывала, — сообщил Рон. — Но до твоего приезда не пожелала делиться.
Они сидели за завтраком. Мистер Уизли и Билл недавно ушли на работу. Миссис Уизли отправилась наверх будить Гермиону и Джинни, а Флёр отбыла принимать ванну.
— Око закроется тридцать первого, — сказал Гарри. — Значит, я здесь у вас только на четыре дня. А потом я...
— Пять дней, — твёрдо поправил Рон. — Ещё свадьба, иначе они нас укокошат.
«Они», догадался Гарри, означало Флёр и миссис Уизли.
— Один лишний денёк, всего-то навсего, — успокоил Рон, встретив возмущённый взгляд друга.
— Им что, непонятно, как важно?..
— Конечно нет, — даже не дослушал Рон. — Они даже не догадываются ни о чём. И про это, кстати, я хотел с тобой поговорить.
Рон глянул на дверь — не идёт ли миссис Уизли? — и придвинулся к Гарри.
— Мама уже подкатывала с расспросами ко мне и Гермионе. Куда мы собрались и зачем. Теперь возьмётся за тебя, готовься. Папа и Люпин тоже спрашивали, но мы ответили, что Думбльдор тебе запретил рассказывать всем, кроме нас, и они отстали. А маму так просто не остановить, она у нас решительная.
Предсказание Рона сбылось буквально через пару часов. Незадолго до обеда миссис Уизли увела Гарри якобы распознать одинокий мужской носок, который, видимо, выпал из его рюкзака. И, загнав беднягу в кладовку за кухней, учинила допрос.
— Я так поняла, ты, Рон и Гермиона уходите из «Хогварца»? — как бы между прочим поинтересовалась она.
— Ммм... — замычал Гарри. — Ну... да.
В углу сам по себе крутился валик для белья, отжимая, кажется, жилетку мистера Уизли.
— А позволь поинтересоваться, с чего вы вдруг решили бросить учёбу?
— Думбльдор оставил мне... поручения... — забормотал Гарри. — Рон с Гермионой о них знают и хотят помочь.
— Какие ещё «поручения»?
— Простите, но я не могу...
— А я, откровенно говоря, считаю, что мы с Артуром имеем право знать! И мистер и миссис Грейнджер тоже! — воскликнула миссис Уизли. Этого Гарри и опасался — нападения «обеспокоенных родителей». Он заставил себя посмотреть миссис Уизли прямо в глаза — точно такие же карие, как у Джинни. Что тоже было не слишком кстати.
