— Что ты заладил, Хильда, Хильда! Она же ещё девчонка! — Граф раздражённо опустился на стул. Он нервно побарабанил пальцами по столешнице, покусал губу и с болью произнёс: — Эдита там страдает, а я сижу тут! Вот ведь беда!
— Не надо так тревожиться, мой лорд, — увещевал Рагнар. — Мы разделаемся с мятежниками и сразу направимся в Кент.
— Когда это будет?! — невесело вздохнул Гарольд. — К тому времени она успеет родить!
— Не успеет, — убеждённо заверил оруженосец. — У нас ещё пять-шесть месяцев.
— Ты уверен?
— Уверен.
— А если она разрешится раньше?
— Так не бывает, мой лорд, — рассмеялся Рагнар.
— Легко тебе смеяться, — проворчал Гарольд.
Оруженосец с любовью и сочувствием смотрел на него. Вместо мудрого и решительного полководца, перед ним сидел растерянный мужчина, напоминавший большого испуганного ребёнка. В этот момент в шатёр вступил коренастый широкоплечий хускерл.
— Что тебе, Иган? — хмуро осведомился Гарольд.
— Мой лорд, захвачен норманнский корабль.
— Что за корабль?
— Торговый, — пояснил Иган.
— Бог с ним... Отпустите с миром.
— На нём плыл подозрительный человек. Его доставили сюда.
— Соглядатай, наверно, — пожал плечами граф. — Зачем было тащить его сюда? Не могли разобраться на месте?
— Он просит принять его, мой лорд.
— Мало ли кто о чём просит! — раздосадованно бросил Гарольд. — Сейчас не до него!
— И что с ним делать?
— Допросить. Если соглядатай — повесить!
— Будет исполнено. — Хускерл собрался покинуть шатёр.
— Погоди, Иган, — остановил его Рагнар. — Мой лорд, может, стоит взглянуть? Повесить всегда успеем.
— Что на него смотреть? — проворчал Гарольд. — Ступай, Иган!
Хускерл поклонился, шагнул к выходу и, откинув полог, хотел было выйти наружу.
— Постой! — прозвучало за его спиной.
Иган замер и обернулся.
— Ладно, приведи его, — бросил Гарольд. — Рагнар прав, повесить всегда успеем.
Через минуту Иган ввёл в шатёр невысокого растрёпанного еврея. Тот бухнулся на колени и со страхом взглянул на графа. Гарольд смерил его холодным взглядом.
На вид незнакомцу было немногим более тридцати. Хрупкого сложения, длинноносый и испуганный, он производил жалкое впечатление. И тем не менее граф ощутил невольный интерес, что-то необычное светилось во взгляде этого странного человека.
— Кто ты?
— Меня зовут Соломоном, пресветлый лорд, — забормотал еврей. — Я звездочёт. Помогаю людям познать судьбу.
— Судьбу, говоришь? — поморщился граф. — Не люблю я вашего брата. Тёмный вы народец.
— Вы правы, о мой мудрый лорд, — согласился Соломон. — Но звездочёты бывают разные. И светлые и тёмные.
— Ты, стало быть, светлый? — усмехнулся Гарольд.
— Стараюсь по мере сил, — пожал плечами еврей.
— Зачем прибыл к нам? Вынюхивать тайны?
— Что вы, мой господин, — замахал руками еврей. — В поисках счастья.
— Счастья?
— Да, пресветлый лорд.
— Что ж ты не искал его в Нормандии?
— Искал, но не нашёл, — вздохнул еврей. — Может, найду тут, если вы позволите служить вам, мой господин.
— Тебе бы шею спасти, а ты о службе... — покачал головой Гарольд. — И почему ты хочешь служить именно мне?
— Не знаю более достойного повелителя, — уверенно ответил еврей.
— А твой герцог?
— Слишком жесток.
Гарольд помолчал, о чём-то размышляя, затем холодно произнёс:
— Звездочёты мне не нужны.
— Но я не только звездочёт, я ещё и лекарь, — торопливо пояснил Соломон, подобострастно заглядывая в глаза графу.
— Лекарь, говоришь? — заинтересованно переспросил тот. — А роды принимать умеешь?
— Как не уметь... — развёл руками еврей.
— И много ты их принимал? — Гарольд бросил на Рагнара многозначительный взгляд.
— Немало, пресветлый лорд.
— Что ж, считай, ты родился под счастливой звездой. Я беру тебя на службу.
— Благодарю, достопочтимый лорд! Чтоб только вы были здоровы и счастливы! — распростёрся на земле Соломон.
— Рагнар! Грузи его на корабль и срочно отправь в Кент! — оживлённо распорядился Гарольд.
— Понял, мой лорд! — кивнул оруженосец. Он ухватил лекаря за шиворот, рывком поставил на ноги и вытолкнул из шатра. Озадаченный Иган поспешил за ними.
