– Да, верно говоришь. Знал бы прикуп – жил бы в Сочи. Только и я, если бы знал, оружие с собой в сберкассу взял бы, и вас обоих там же и завалил бы – как и водителя. Как он, заделал пробоину в корпусе?
– Ах ты, гад! Изгаляешься!
Бандит попытался пнуть Андрея, но только сполз со стула и завис в нелепой позе, опираясь на стул спиной.
– Чего зенки вылупил? Помоги сесть.
– Сесть помогу, а вот присесть – нет. Сам сполз – сам и залезешь.
Вернулся Гиви:
– Скоро будут. Беседуете?
– Оказывается, раненый при ограблении жив, заштопали его.
– Да ну? Жаль, не ухлопал ты бандюка.
Бандит только зубами скрипел от злости и бессилия. Он совсем сполз на пол.
Редкие посетители ресторана предусмотрительно обходили троицу стороной, печенкой чувствуя опасность, исходящую от всех троих. Да и не время еще было. Только часам к восьми вечера начнут собираться завсегдатаи: вороватые директора баз и складов, творческая богема, уголовники, словом – все, кто при деньгах. А с ними непременным приложением – и женщины.
Вскоре прибыл автобус. В фойе ресторана вошел старший, уже знакомый Андрею по сберкассе, и с ним – два оперативника.
– Опять Фролов! Ты взял?
– Вдвоем.
– В рапорте укажу. Ну молодец! Как сподобился?
– Из трамвая знакомое личико увидел. А дальше – дело техники.
Андрей протянул майору пистолет:
– При нем был. Говорит, дружок его ранен был, да заштопали его. Живучим оказался!
– Сейчас он нам в отделе все пропоет – под протокол.
– Суки позорные, мусора! – истерично закричал задержанный.
– Ну-ну, повыкобенивайся! В машину его!
Оперативники подняли бандита и повели его в автобус. Майор пожал Гиви и Андрею руки.
– Молодцы, парни! Одного из банды взяли, теперь раскрутим. У меня на допросе немых не бывает.
Автобус с задержанным и операми из городского управления уехал.
– Ну вот, целый час на твоего бандита потратили, а ведь у нас свое задание, – с упреком сказал Гиви.
– Какой он мой? Согласись, что упускать было нельзя.
– Лавры городскому Управлению достанутся, они дело раскроют, а нам по шапке дадут.
– За что?
– Сколько ты карманников сегодня задержал?
– Одного.
– Вот! За целый день – одного! Это значит, что граждане как писали жалобы, так и будут писать.
– Гиви, вечер уже.
– Сам знаю. Иди домой, завтра с утра – на планерку. Чует мое сердце, зададут нам перца.
– На меня вали, я же бандита заметил.
– Я старший в паре был, с меня и спрос.
На следующий день, однако, обошлось без «перца». Даже у более опытных оперов не всегда получалось взять карманника с поличным. А они вчера и карманника взяли, и бандита повязали – из довольно серьезной банды.
Начальство из городского управления звонило, просило передать благодарность.
Василий Федорович не ругал, но и не хвалил:
– Гиви, Андрей, вам сегодня снова в трамваях кататься. Тот щипач, что сумки и карманы режет, не взят пока.
На третий день трамвайных «покатушек» у Андрея уже голова кругом шла от мелькания лиц и многочисленных пересадок.
Около полудня Гиви подал Андрею условный знак и глазами указал ему на веснушчатого парня в кепке. Андрей мазнул по парню взглядом. Пристально смотреть нельзя, сразу себя выдашь. Да и чувствуют некоторые взгляд – даже спиной.
А физиономия знакомая. Ба! Да, видел он его на фото в картотеке. Две отсидки, правда – короткие, по два года. Вор-карманник Владыкин Илья по кличке Софрон, постоянно проживает в Ярославле. Видимо, на «гастроли» приехал, благо от Москвы недалеко.
Андрей медленно приблизился к щипачу. С другой стороны оказался Гиви.
Обычно воры присматривают себе жертву на остановке – зачем лезть в карман к работяге в телогрейке? Там, кроме пачки мятых папирос, не будет ничего, чем можно было бы поживиться. А у кого одежда поновее, побогаче, к тем и приглядеться можно – особенно к женщинам. Мужчины зачастую убирали портмоне в карманы брюк – под пиджак или плащ, тогда кошелек вытащить труднее. Женщины же хранили кошельки в сумках – оттуда стянуть добычу проще.
Щипач был рядом с Андреем, через одного человека. Андрей старался не выпускать из виду правую руку вора. В картотеке, в разделе «Особые приметы» не было указаний, что Софрон левша, стало быть – рабочая рука правая.
