— Но при чем здесь твоя девушка?
— Видишь ли, достаточно скверно жить в страхе одному. А уж с семьей...
— А может, именно семья прогонит твой страх, — сказала Сутан. — Тебе такое в голову никогда не приходило? Семья ведь является продолжением жизни, даже после смерти.
Сив почувствовал, как тепло выпитого виски разливается по всему телу. Женщина в платье фирмы «Шанель» закончила свои устрицы. Теперь Сив заметил, что рядом с ней сидит кудрявый карликовый пудель, неподвижный, как изваяние, преданно глядя на хозяйку.
На другой стороне комнаты подростки совсем потерялись в сигаретном дыму. Потом двое из них — девочки в майках и юбках цвета полыни вынырнули из дымовой завесы и начали по очереди бросать друг дружку в рок-н-ролле в походе между рядами столиков. Официанты в белых смокингах степенно и с невероятным присутствием духа отступали на шаг, когда полынная ракета проносилась мимо. За свою службу они и не такое видали.
Сив закрыл глаза.
— Давай вернемся в отель? Что-то голова разболелась.
* * *
Когда Аликс открыла глаза, она увидела незнакомое лицо. Последнее, что она запомнила перед предшествуемым этому провалом, было ощущение, что ее везут на каталке, уже наполовину отключившуюся, в операционную комнату. Ощущение белизны и стерильности, сверкающие инструменты, анастезатор, приводимый в действие гигантским двигателем, пульсирующим, как бьющееся сердце.
А потом все тот же сон о том, как она бесконечно падает, падает... И чем ниже она падает, тем страшнее становится, потому что все сильнее убеждение, что ей не пережить конца падения. Потому что чем ниже она, тем стремительнее ее падение и тем ближе его конец.
И вот в сумрачном, неземном свете она видит Дика, стоящего на выступе скалы, мимо которой она падает. Она кричит ему что-то, он поворачивается к ней, улыбается, и она проносится мимо.
Она страшно кричит.
И вот внизу, на другом выступе, стоит Кристофер. Он расставил руки и она знает, что у него есть и сила, и решительность, чтобы попытаться поймать ее. Он не боится, как боялся Дик, что она своим весом и инерцией падения увлечет и его за собой в бездну.
Он улыбается, его расставленные руки все ближе и ближе. Теперь она почти уверена, что спасена. Почти до самого последнего момента уверена, — до того момента, когда он вдруг отдергивает руки.
Нет! -кричит она. Нет!
Падает.
Быстрее и быстрее, пока...
— Аликс, вы слышите меня? — спрашивает ее Макс Стейнер.
Аликс замигала глазами, пытаясь вспомнить имя которое можно было бы связать с этим незнакомым лицом.
— Я знаю вас? — спрашивает она.
Она видит, что на лице его появляется выражение, которое можно понять, как нечто среднее между озабоченностью и восторгом.
— Боже мой! — восклицает он. — Надо скорее позвать доктора. Вы заговорили!
Она неуверенно протягивает к нему руки. Все кажется еще таким нереальным. Она все еще продолжает падать, преданная и Диком, и Кристофером. Ухватившись за рукав его пиджака, ей как-то легче удержаться в сознательном состоянии. Но это слишком большое испытание для нее. Она слишком устала.
— Не уходите, — ее голос, больше похожий на кваканье, очень странно звучит, но ничего. Ничего!
— Меня зовут Макс Стейнер, — представился он. — Я старый друг Криса.
— Вы присматриваете за моим сыном. Он кивнул, весь сияя от счастья, что может с ней разговаривать. — Он прекрасный мальчик, Аликс.
— С ним все нормально? — Ее веки сами собой опускаются. У нее нет сил держать их открытыми. Но надо так много сказать, так о многом попросить. Прежде всего о Дике. Она не хочет, чтобы Дик сюда приходил. И еще она хочет, чтобы Макс не пускал его к Дэнни.
Но она падает, все быстрее и быстрее. Падает в ночь.
* * *
— Господи Иисусе, ты только посмотри на себя! — ужаснулся Брэд Вульф. Его люди перепрыгивали из катера к ней в лодку. Они ловчее легавых псов.
Он сделал знак рукой, и высокий лысоватый человек в очках и с лицом, покрытым пигментными пятнами, с треском открыл старомодный докторский саквояж.
— Осмотрите ее по-быстрому, — попросил он.
Диана, завернутая в грубошерстное одеяло, сидела, прислонившись спиной к переборке. Брэд Вульф откликнулся на ее звонок в рекордно короткий срок. Не зря Сив всецело доверял ему.
