— В самом деле? Интересно, это как?
Она улыбнулась ему своей загадочной улыбкой, которая всегда его привлекала к ней.
— Чтобы это понять, надо родиться рабом. Ничего не иметь своего, быть покорной чужим желаниям. Я родом из Азии, и я знаю, что это такое: быть ничем, видеть, как твой родной край доят пришельцы. Кроме того, я женщина. Я замерла, замурованная в осколок времени, как фарфоровая балерина, которую периодически снимают с полки, любуются на нее, а потом ставят на прежнее место. Чтобы понять мои мечты, надо испытать на себе, каково быть близкой с кем-то, выполнять все его прихоти, укачивать его, когда он плачет, как ребенок, а потом, встретившись с ним на улице или в ресторане, быть им просто не замеченной.
Она посмотрела на него затуманившимися глазами.
— Для игрушки в руках больших детей, как я, грезы о времени — единственная отрада.
Он подошел и сел с ней рядом на край кровати, нежно дотронулся.
— Значит, вот ты что о себе думаешь? — Ему всегда требовалось дотронуться до нее перед уходом, чтобы убедиться, что она — не продукт его воображения.
— Я знаю, кто я есть, — сказала она. — Рабыня страсти.
— Возможно, — предположил Мильо, именно это и делает тебя столь страстно желаемой.
Она засмеялась.
— Вряд ли это так.
Морфея проследила за ним глазами, как он встал, надел пиджак.
— Вот идешь ты с друзьями по улице и видишь, что я прохожу мимо. Что ты сделаешь? Улыбнешься мне хотя бы? — Наступал самый тяжелый момент, момент расставания. Когда его с ней не будет, это уже не так тяжело: она сможет держать под контролем тупую и ноющую боль в сердце. Но в такой момент, когда рассыпается созданная ее фантазиями реальность, ей всегда хотелось отвернуться к стене и заплакать. Но вместо этого она только улыбнулась, потому что знала, что он любит, когда она улыбается и ждет от нее именно этого.
— Не только улыбнусь. Я остановлюсь и расцелую тебя в обе щеки, как давно потерянного и вновь обретенного друга. — Покидая ее, Мильо оглянулся, почувствовав, как забилось его сердце. Когда она улыбается, подумал он, она так напоминает мне Сутан. И когда я с ней, мне кажется, что рядом со мной Сутан.
Кладя деньги на крышку комода, он попрощался:
— Au revoir, Морфея.
* * *
Крису, забывшемуся коротким, тревожным сном на борту авиалайнера кампании «Пан-Ам», снились тени. Он мчался по залитой солнцем сельской местности где-то во Франции. Улыбающаяся Аликс рядом с ним, не отстает. Ее легонькая, складная фигурка согнулась над велосипедным рулем и так и излучает сексуальность.
Солнечные лучи, прорезая листву платанов, растущих по обе стороны дороги, время от времени ярко освещают ее лицо, которое как бы выныривает из тени в свет.
Она улыбается. Он видит ее ровные белые зубки, а потом тень вновь закрывает ее лицо. И тут Крис чувствует какой-то толчок в грудь, будто невидимой руки необычайной силы. Он отбрасывает его в сторону, и велосипед его теряет устойчивость на какое-то мгновение. Потом он выравнивается, но Аликс уже умчалась далеко вперед.
Крис кричит ей вслед, но ветер возвращает ему его слова. Втянув голову в плечи, он разгоняет велосипед, чтобы догнать ее, крутя педали с такой силой, что ноги начинают болеть. Чем сильнее они болят, тем отчаяннее он крутит педали. Но чем быстрее он мчится, тем дальше Аликс, уменьшившаяся уже почти в точку на горизонте.
Но он не сдается, тем не менее, а только удваивает свои усилия. И, наконец, он подкатывает к ней и видит, что она вместе со своим великом лежит на обочине дороги, пригвожденная гигантским веером к земле, влажной и темной от ее крови.
Он проснулся, вздрогнув, когда самолет коснулся посадочной полосы. Заморгал, облизал сухие губы, вспоминая сон, их гонку на велосипедах. Неприятно кольнула мысль, что Аликс лежит в больнице в Нью-Йорке, совершенно беспомощная, а он оставил ее.
За стеклом иллюминатора была Ницца, обрамленная синими горами, подернутыми дымкой, как на полотне импрессиониста. В здании аэропорта обнаружилось, что авиакомпания потеряла его багаж. Пришлось заполнять соответствующие требования, что он сделал, скрепя сердце: ничего ценного в его чемодане не было. Только время теряется зря.
