Выпалив это на одном дыхании, Люций зубами вытащил дубовую пробку, с явным наслаждением принюхался к содержимому бутылки, после чего взглянул на меня и подмигнул.
– Но все обошлось, ты даже не при смерти, как если бы была обычным человеком без капли дара. Вместо этого ты всего лишь немного устала, ведь все ресурсы организма брошены на исцеление пострадавших участков тела, но и это пройдет уже совсем скоро. Выпьем?
– Выпьем, – согласилась я хрипло, придя в ужас от описания перспектив. Это как же мне повезло во всех смыслах?!
И я сейчас не о самом факте приворота, а о том, что, во-первых, он сработал не на Дженкардо, а во-вторых, Вилсом сумел его распознать и снять. Ведь если бы нет… Даже думать об этом не хочу! Как же это все мерзко!
– Немного, – согласился Рикардо и сам встал из-за стола, чтобы найти в буфете рюмки.
Вернулся почему-то с тремя, и дракоша благодарно просиял, самостоятельно разлив по рюмкам тягучую малиновую жидкость, искорки в которой зазолотились еще ярче.
– Ну, за нас! Красивых и умных. Будем! – Люций был краток, но произнес именно то, что подходило моменту.
Собрав всю волю в кулак, я протянула пальцы к рюмке и даже сжала их на граненом стекле, но поднести тару к губам мне помог уже Рик. Молча поблагодарила его взглядом, не поморщившись, проглотила высокоградусный алкоголь и даже одобрительно промычала, смакуя приятное кисло-сладкое ягодное послевкусие.
– Вещь! – одобрительно причмокнул Люций и тут же разлил по второй, пока Рик помогал мне закусывать. – Ну, за плодотворное сотрудничество!
Совершенно незаметно поздний ужин плавно перетек в полуночные посиделки. Мы потихоньку распили пол-литровую бутылку на троих, а я задумалась о том, чтобы купить на кухню диван вместо стульев, больно уж хотелось перетечь в более удобное положение, не прекращая при этом есть и пить. Я даже высказала об этом мысль вслух, и она безумно понравилась обоим моим собутыльникам. Настолько, что один бросился рисовать эскиз и ползать по кухне с рулеткой из воды, а второй взял на себя заказ и доставку мебели в самые кратчайшие сроки. Не скажу, что мы были пьяны, скорее, просто слегка расслабились и начали обсуждать всякую бытовую ерунду, начиная с того, кто чем будет заниматься по дому (например, закупка продуктов и мытье посуды – на Рике, а готовка и уборка на мне), и заканчивая любимыми блюдами и хобби. Я бы с удовольствием обсудила с химером музыку и книги с фильмами, но о последнем он не имел ни малейшего понятия, да и книги мы читали из разных миров, не говоря уже о музыке. В Аникаммо был свой театр и летом приезжала ярмарка, где выступали самые разные артисты, в том числе музыканты, да и в ресторанах по выходным играли и пели местные знаменитости, но все это было не то. Непривычное мне.
Рикардо, в свою очередь, отменно разбирался в оружии и называл себя знатоком редких тварей, считающихся вымершими среди людей, но в итоге мы остановились на относительно нейтральной теме – магии. Сначала его просто заинтересовал способ, которым я вывела из строя убийц, а когда осознал, что я не шучу и все три заклинания действительно сугубо бытовые, начал с интересом расспрашивать о том, какие еще существуют.
– Так, ребятки! – прервал нас на самом интересном Люций, когда мы дошли до группы ремонтно-строительных формул: рытья ям, побелки-покраски и особенно заинтересовавшего Рика заклинания «гвоздемет». – На часы кто смотреть будет? А ну, спать! Кому-то завтра на работу! Нашли друг друга, магоманьяки! Спать, я сказал! И нет, по разным спальням! Я прослежу!
– Я провожаю, – оскорбленно поджал губы химер, перед этим крепко обняв меня за талию.
Настойка оказалась коварнее, чем казалось вначале: вроде бы и придала сил, отчего руки перестали трястись, зато подействовала на ноги – они совершенно не слушались. По крайней мере, у меня.
– Кстати, ты так и не ответила на мое предложение.
– Напомни, на какое?
– Стать любовниками. – Рикардо был поразительно прямолинеен, но именно это мне в нем и нравилось.
Но больше всего нравилось, что я не ощущала по отношению к нему ничего лишнего, лишь легкую симпатию. Не более. Не хотелось касаться его без причины, думать о том, каковы на вкус его губы, млеть в его объятиях, наконец!
