Флоренция и Генуя - страница 48

Испытывая колоссальный наплыв туристов, Флоренция становится все менее и менее привлекательной для флорентийцев. Далеко не все могут позволить себе жить в этом городе и, признаться честно, не многие этого хотят. Численность здешнего населения сокращается год от года, в чем виновно прежде всего загрязнение окружающей среды. В отличие от привередливых европейцев жители Нового света не считают грязный воздух помехой для того, чтобы обосноваться в столь изысканном и престижном месте. Богатый американец готов заплатить за жилье на берегах Арно гораздо больше, чем итальянец с таким же достатком. Сегодняшняя Флоренция входит в десятку самых дорогих городов мира, отчего ее коренные жители предпочитают сакральному центру пригород или вообще деревню – так же, как в свое время члены семейства Фрескобальди.

Сегодняшняя Флоренция – город хоть и не зеленый, зато чистый, ухоженный, поэтому прогулка от Синьории до дворца Питти даже в жаркий летний день способна доставить огромное удовольствие. Улочки сакрального центра еще хранят в себе дух Средневековья – времени, когда вся Флоренция занимала совсем небольшое пространство, ограниченное рекой и холмами. На фоне гор еще ярче кажутся горделивая красота церквей и надменное великолепие дворцов в долине. Впрочем, для последних высокопарный слог не совсем уместен. Если перефразировать известное высказывание, виллы в пригородах Флоренции издавна были не роскошью, а средством получения дохода, и потому атмосфера труда и здорового предпринимательства ощущалась в них сильнее, чем в городских дворцах.

Флорентийские поместья

Знакомое всем слово «вилла», до того как стать названием богатого утонченно-аристократического жилья, обозначало всего лишь тип итальянского дома, просторного, но всегда простого и функционального. В Средневековье он чаще всего стоял вдалеке от города и принадлежал почтенным людям – таким, как Данте Алигьери и его сосед мессир Фрескобальди. Тот, кто изучал биографию великого поэта, кстати, сторонника партии белых гвельфов, наверное, запомнил события 1302 года, когда он был заочно приговорен к смертной казни и, спасаясь от гибели, в спешке под покровом ночи бежал из Флоренции. Опасаясь погони, поэт не рискнул взять с собой дорогие сердцу рукописи, оставив их у винодела Фрескобальди. Тот бумаги сохранил, отчасти из почтения к другу, но главное, потому что умел хранить то, что создано разумом и трудом. Впрочем, так думал не он один, ведь не случайно итальянцы имели обыкновение за шедевры живописи платить шедеврами виноделия.

Кажется нелепым сопоставление литературы со спиртным, хотя в отношении продуктов, вышедших из подвалов Фрескобальди, это вполне допустимо. Представители этого рода почти 1000 лет славятся умением создавать великолепные вина. Во многом благодаря им тосканское виноделие, в отличие от искусства, никогда не испытывало упадка. Золотые времена самой фамилии начались в XIV веке с поставок вина английским королям. Позднее были налажены связи с королевскими дворами других стран, в частности Швеции и Дании, поставщиками которых Фрескобальди, теперь уже маркизы, являются и по сей день.

Эта семья успешно совмещала опыт с научными открытиями. Теперь она владеет 9 огромными поместьями на лучших землях Тосканы. Ей принадлежит хозяйство, претерпевшее изменения за долгие годы, но никогда не менявшее владельцев. То же можно сказать и о других флорентийских виноделах, например о Гонди, Строцци, Антинори – таких же обладателях родовых поместий и виноградников, некогда приобщивших варварский мир к изысканным красным винам.

Вот уже 30 лет Флоренция прочно входит в короткий список винных столиц мира. Вино в этом крае является символом не менее значимым, чем «Давид» Микеланджело или фамилия Медичи. Тем не менее любой разговор на хмельную тему здесь неизменно переходит на кьянти – классическое красное вино, символизирующее не столько саму Флоренцию, сколько Италию вообще. Его производство сосредоточено в самом сердце Тосканы, на холмах, протянувшихся цепью от городских окраин до Сиены.