— Разве ты не боишься закона, Флетч? Ей же только пятнадцать.
— Если нет жалоб, закон спит, как праведник.
— Правило Флетчера.
— Вторая группа — местные подростки. Они приезжают после школы, в размалеванных «фольксвагенах», с досками для серфинга, и покупают товар на папашкины трудовые денежки. Как и следовало ожидать, полиции далеко не безразлично их увлечение наркотиками. Во всяком случае, одного из этих ребят, Монтгомери, забирают каждую неделю и увозят с пляжа. Его отец — большая шишка в городе. Но он появляется снова, побитый и улыбающийся.
— Почему подростки приезжают именно на этот пляж?
— Потому что там продают наркотики.
— Кто их продает?
— Старый бродяга, которого зовут Вэтсьяайна. Думаю, ему никак не меньше тридцати пяти. Пусть это покажется странным, но у него добрые глаза. Худой, как скелет. Местные подростки прозвали его Толстяк Сэм.
— Почему ты не сдаешь статью, если тебе так много известно?
— Потому что я не знаю, каким образом попадают наркотики к Толстяку Сэму. Не сходятся у меня концы с концами. Вроде бы он постоянно сидит в своей лачуге. Я следил за ним десять дней. Но он лишь продавал, продавал, продавал. Я знаю, где он хранит товар. У него тайник в набережной стене. Когда прошел слух, что запасы Толстяка Сэма подходят к концу, я тридцать шесть часов не спускал глаз с тайника. Толстяк Сэм не покидал пляжа. Никто не подходил к тайнику. Но тридцать шесть часов спустя у него вновь появились наркотики. И торговля пошла без всяких ограничений. Я ничего не могу понять.
— Ты проглядел курьера.
— Благодарю.
— Ты занят этим делом уже три недели.
— Не так уж и долго.
— Почему бы не использовать то, что есть? Закрыть торговое предприятие Толстяка Сэма?
— При чем тут Толстяк Сэм? Через месяц все начнется сначала. Надо быть журналистом, Клара, чтобы понимать, что нельзя давать статью, не установив, кто снабжает наркотиками Толстяка Сэма.
— Мы должны где-то остановиться. То есть тот, кто передает наркотики Толстяку, сам где-то их получает. Или ты хочешь проследить всю цепочку, до Таиланда или Пакистана?
— Возможно.
— У тебя есть фотографии Толстяка Сэма, продающего наркотики?
— Да.
— Давай их опубликуем.
— Ни за что. Ты получишь статью, когда она будет готова. По моему убеждению, цель журналиста состоит совсем не в том, чтобы засадить за решетку мелкую сошку вроде Толстяка Сэма. Тем более что он будет на свободе максимум через двенадцать часов.
— Френк волнуется.
— Успокоить его — твоя забота.
— Жаль, что я не могу заказать себе сладкое.
Флетч ел клубничное пирожное с кремом.
— Ты не выполнил моего указания, — продолжала Клара. Флетч спокойно дожевывал пирожное. — Я не разрешала тебе приезжать сюда. Во-первых, мы хотим, чтобы ты оставался на пляже, пока не закончишь статью. Во-вторых, тебя могли раскрыть. Тот, кто снабжает наркотиками Толстяка Сэма, мог следить за тобой. Если он видел, как ты садился в «альфа-ромео» или… как там называется твоя машина, чтобы поехать в «Ньюс трибюн», можно считать тебя мертвым.
— Хорошее пирожное. У меня «MG».
— Что?
— «MG».
— Я не понимаю тебя.
— Моя машина. Марка «MG».
— Ясно. Тебя могут убить.
— Сначала я привезу тебе статью.
— Ты полагаешь, что можешь вернуться на пляж?
— Безусловно.
— С тобой ничего не случится?
— Поедем вместе, и ты все узнаешь сама.
— Нет уж, спасибо. Но вот о чем я подумала, Флетч. Не стоит ли нам сообщить местной полиции о тебе? Кто ты такой и что ты там делаешь.
Флетч положил вилку на стол и бросил на Клару испепеляющий взгляд.
— Если ты это сделаешь, Клара, то умрешь раньше меня. Это я тебе гарантирую.
— Мы отвечаем за тебя, Флетчер.
— Вот и отвечайте, черт бы вас побрал! Ты никому ничего не скажешь! Никому и никогда! О Боже, ну зачем я согласился поговорить с тобой, ты же круглая идиотка!
— Хорошо, Флетчер, успокойся. Люди смотрят.
— Плевать мне на них.
— Я не буду звонить в полицию… пока не буду.
— Не только в полицию, вообще никому не звони. Если мне понадобится помощь, я найду, к кому обратиться.
— Хорошо, Флетчер. Хорошо, хорошо, хорошо.
— Ты просто дура.
— Теперь последний вопрос… твоя «Бронзовая звезда».
