. Они также могут быть выражены в логических терминах, но не могут быть доказаны или опровергнуты логикой. В отношении аксиомы бесконечности невозможность логического доказательства или опровержения можно считать установленной, но в случае с аксиомой мультипликативности это, вероятно, всё ещё в некоторой степени открыто для сомнения. Всё то, что является пропозицией логики, должно быть в том или ином смысле подобно тавтологии. Последнее должно быть чем-то таким, что обладает некоторыми особыми качествами, которые я не знаю как определить и которые принадлежат только логическим предложениям, и никаким другим. Примерами типичных логических предложений являются:
«Если из р следует q, а из q следует г, то из/? следует г». «Если все а суть Ь, а все Ъ суть с, то все а суть с». «Если все а суть Ъ, и х есть а, то х есть Ь». Это — пропозиции логики. Они имеют определённые особые качества, которые отличают их от всех других пропозиций и предоставляют нам возможность знать их a priori. Но каковы точно эти характеристики, я не в состоянии вам сообщить. Хотя необходимой характеристикой логических предложений и является то, что они состоят только из переменных, т. е. что они должны утверждать универсальную истину, или иногда-истину [sometimes-truth] пропозициональной функции, всецело состоящей из переменных — хотя Философия логического атомизма 67 это и необходимая характеристика, она не удовлетворительна. Прошу прощения, что я оставил так много проблем нерешёнными. Я всегда должен приносить подобное извинение, но мир действительно достаточно загадочен, и я ничего не могу поделать.
Дискуссия
Вопрос: Есть ли какое-то слово, которое вы могли бы подставить вместо слова «существование» и которое давало бы существование индивидуумам? Вы применяете слово «существование» к двум идеям, или же отрицаете, что имеется две идеи?
М-р Рассел: Нет. Идеи, применимой к индивидуумам не существует. В отношении действительных вещей, имеющихся в мире, нет вообще ничего такого, что вы могли бы сказать о них и что каким-либо способом соответствует такому понятию существования. Явно ошибочно говорить, что имеется нечто аналогичное существованию и что это нечто вы могли бы высказать о них. Вас запутывает язык, поскольку совершенно корректно сказать: «Все вещи в мире существуют», а от этого так легко перейти к «Это существует, поскольку это вещь в мире». В предикате нет ничего такого, что нельзя было бы мыслить ложным. Я имею в виду, совершено ясно, что если было бы нечто такое, как существование индивидуума, о котором мы говорим, его было бы совершенно невозможно применить, а это характеристика ошибки.
VI. Дескрипции и неполные символы
В этот раз я предлагаю обратиться к теме дескрипций, к тому, что я называю «неполными символами» и к существованию описываемых индивидуумов. Вспомните, что прошлый раз я рассматривал существование такого вида вещей, который вы подразумеваете, говоря «Люди существуют», «Треки существуют» или другими фразами той разновидности, где у вас есть существование, которое может относиться ко множественному числу. Сегодня я намереваюсь иметь дело с существованием, которое утверждается в единственном числе, типа «Человек в железной маске существует» или некоторыми выражениями той разновидности, где у вас есть объект, описываемый фразой «определённый такой-то и такой-то» [ «The so-and-so»] в единственном числе, и хочу обсудить анализ пропозиций, в которых встречаются фразы такого вида. Разумеется, в метафизике имеется огромное количество пропозиций, относящихся к данной разновидности. «Я существую», «Бог существует» или «Томер существовал», и другие подобные высказывания всегда встречаются в метафизических дискуссиях и, я думаю, трактуются в обычной метафизике таким способом, который включает простую логическую ошибку, с которой мы будем иметь дело сегодня, ошибку того же самого типа, о которой я говорил на прошлой неделе в связи с существованием видов вещей. Один из способов проверки пропозиции такого типа заключается в том, чтобы спросить себя, что случилось бы, если бы она оказалась ложной. Если вы возьмете такую пропозицию, как «Ромул существовал», вероятно большинство из нас подумает, что это не так. Очевидно, сказать, что Ромул существовал, — это совершенно осмысленное высказывание (истинное, либо ложное). Если бы civ Ромул входил в наше высказывание, было бы ясно, что высказывание о его несуществовании было бы вздором, поскольку у пропозиции не может быть конституенты, которая ничего вообще собой не представляет. Каждая конституента должна иметь место как одна из вещей в мире, а следовательно, если бы Ромул сам входил в пропозиции о том, что он существовал или не существовал, обе эти пропозиции, если бы он не существовал, не могли не только быть истинными, но даже не были бы значимыми. Очевидно, это не тог случай, и первый вывод, который отсюда следует, состоит в том, что хотя и кажется, как если бы Ромул был конституентой данной пропозиции, на самом деле это ошибочно. Ромул не входит в пропозицию «Ромул не существует». Допустим, вы пытаетесь разобраться, что подразумевает данная пропозиция. Например, вы можете взять всё то, что Ливии должен сказать о Ромуле, все свойства, которые он ему приписывает, включая вероятно и то единственное, которое помнит большинство из нас, а именно, тот факт, что его звали «Ромул». Вы можете всё это объединить и образовать пропозициональную функцию, сказав: «х имеет такие-то и такие-то свойства», и это будут те свойства, которые, как вы обнаружили, перечислены у Ливия
