Клонило ко сну. Но погрузиться в забытьё не позволяли скафандры: в них было нестерпимо жарко. Прибор на рукаве показывал температуру внутри защитного костюма, равную +35 градусов. Это выше нормы. Но всё-таки не огонь. Так что можно было ещё немного подождать, подышать, сидя в креслах, проверить, как себя чувствует тело после периода перегрузок, благополучно ли их перенесло: работают ли ноги, поворачивается ли шея.
Скафандры смогли уберечь от повреждений кости и суставы. Специальный состав материала не позволил им расплавиться на высоте 80 км. Защитная плёнка наколенников даже не деформировалась. А это значит, что данные костюмы можно будет опять использовать во время прощального старта с Земли в безвоздушное пространство через 500 лет, когда закончится отпуск космических путешественников. А теперь отпуск уже пора начинать!
— Наверное, настало время включать охлаждение, — поднял руку в толстой белой перчатке Эртериатис, — что-то жарко.
— Терпи. Экономь силу механических устройств ракеты, — раздался в наушниках Эртериатиса еле слышный голос Дифтодроута. — Вот когда я был на объектах области альфы Центавра, то там температура доходила до 1000 градусов. И только скафандр альтаирской конструкции защитил меня, так как инженеры из созвездия Орла снабдили его встроенными мини-кондиционерами с микрочастицами искусственного льда.
— Думаю, реакция организма объясняется настроем нервных окончаний на соответствующую обстановку. Альфа Центавра вынуждала твой организм настроиться на выживание во что бы то ни стало, поэтому ты вытерпел экстремальную ситуацию. А здесь человеческое тело чувствует совсем другое: что температура окружающей среды благоприятная — и требует скинуть с себя лишнюю «упаковку».
— Ты прав. Поистине на Центавре и 1000 градусами скафандр не напугаешь, а тут даже + 35 кажутся критическими. Вены расширились… Капризничает человеческий организм… Ну, что ж… Включай все возможные приборы, дарующие прохладу, пока нас не одолел тепловой удар и мы оба не потеряли сознание…
Эртериатис незамедлительно привёл в действие вентиляторную систему и морозильную решётку. Холод со свистом понёсся по капсуле. Установка теплоконтроля пришла в движение и за считанные минуты раскалённый воздух охладился до состояния замерзания воды. Влагонакопители скафандров расширились, что означало, что вода в них замёрзла.
Почувствовав приятную прохладу, космолётчики передвинули электрофиксатор температурного режима помещения в положение +19 градусов и стали ждать, когда показатели устойчиво закрепятся в заданных параметрах. Наконец мигание зелёных лампочек одобрило намерение космолётчиков освободиться от скафандров.
Когда массивные скафандры были убраны в специально предназначенное для них хранилище, Эртериатис переоделся в обычный облегчённый костюм и отвинтил крышку верхнего люка, чтобы взглянуть на океан.
Ароматное дуновение ветерка, напоённое ионизированным воздухом и запахом земной природы, приветливо коснулось щёк. Вездесущий ветерок был таким же, как в былые времена: настойчивым и порывистым.
— Я уже с лопатой и шлангом поднимаюсь к тебе, — крикнул Дифтодроут, по старой привычке всегда готовый немедленно приступить к озеленению планетной территории.
— Скорее лезь сюда! — откликнулся Эртериатис. — Взгляни, какая вокруг бриллиантовая лазурь!
Дифтодроут протиснулся через узкий лаз и уселся на краешек люка. С башенки дискообразного летательного аппарата открывался шикарный вид на акваторию.
— Вот он, драгоценный клад Земли — целебная вода, — Дифтодроут широко раскинул руки.
— Впитав в себя разряды гроз,
Душистость чайного листа,
Секвойи мощь, цветенье роз,
Живи, нектар Земли — вода!
— Ты сочинил неплохую увертюру к нашему приземлению, — одобрил стихотворение Дифтодроут. — Отпускной сезон открыт! Берём ящики с саженцами и приступаем к активному отдыху.
Астронавты вытащили сотню ящиков с рассадой на солнышко и помчались на своём крылатом звездолёте к берегу. Их передвижение по просторам Атлантики иначе как скачкой никак по-другому нельзя было назвать. Диск звездолёта чуть-чуть подпрыгивал над волнами, как летающая рыбка, и вновь плюхался в воду на своём надувном ободе.
